– Ой, чует моя дупа... эээ организма, что следующие пару суток будут насыщенными и очень веселыми!
– усмехнулся Джонатан, и все ему почему-то поверили. "Организм" аналитика - инструмент тонкий, если ему что-то почуялось, так оно и будет.

***

Веселье началось гораздо раньше чем ожидалось, когда ночь едва потеряла свою глухую черноту.

Дверь черного хода театра осторожно открылась. В проеме подсвеченная сзади слабым светом, появилась, высокая, стройная, но в тоже время крепкая, женская фигура. Туго перетянутая фартуком талия превращала ее в классические песочные часы. Девушка нерешительно постояла, всматриваясь в проход между фургонами. Но все же шагнула вниз по ступенькам и осторожно постучала в стенку ближайшего фургона. Что-то плоское, сверкнувшее рыжим отсветом пролетело у нее над головой, со стуком приземлившись на крышу фургона. Через секунду, сверкнули зеленью глаза, и оскалилась пасть сияющей белизной зубов. Незваная посетительница взвизгнула и попятилась. По проходу между фургонов прямо к ней прыжками двигалось что-то темное и лохматое. Поднялось, превратившись в медведя, и рявкнуло, продемонстрировав еще более внушительный набор зубов. Девушка еще раз вскрикнула, но горло перехватило спазмом, она медленно отступила назад к двери. Попыталась ее открыть, но почему-то не получилось. Сползла спиной по двери, сев на крыльцо, закрыла голову руками, и стала тихо молиться.

– Миссис, вам помочь?
– кто-то прикоснулся к ее плечу, она чуть-чуть приоткрыла глаза и, завизжала во весь вдруг прорезавшийся голос. Рванула сначала на четвереньках, а потом выпрямившись и подхватив юбку, не видя куда бежит. Встреча с дверью служебного хода была для нее полной неожиданностью, хорошо что та открывалась в нужную сторону.

Констебль, с весьма редкой фамилией Смит, дежурил этой ночью вместо консьержа, охраняя заезжий цирк. Он ожидал увидеть циркового кота, который по рассказам его сменщиков частенько отирался рядом с постовыми. Но, увы, тот не появился и в данный момент полисмен дремал, свесив голову на грудь, сидя на стуле.

Первый женский вскрик заставил его поднять голову, просыпаясь. Истошный визг, донесшийся из двора театра - броситься вперед. Дверь распахнулась, в него врезался визжащий вихрь и понес спиной вперед через короткий коридор.

Дверь на улицу, закрытая на щеколду, несколько мгновений сопротивлялась насильственному демонтажу запора. Этого времени хватило, чтобы притормозить полет двух тел. На улице, рядом с тем самым фонарем, под которым столь многозначительно молчал Ло, теперь стояла обнявшаяся пара.

Девушка, а это была именно молодая девушка, лет двадцати, открыв рот смотрела на полисмена. Молодой полицейский изумленно рассматривал свою добычу. Очень симпатичную добычу, не смотря на сбившуюся косынку, и испачканное лицо. С такими приятными, судя по ощущению в руках, формами. А еще, чтобы ее поцеловать не надо будет сгибаться пополам! Эта внезапно промелькнувшая мысль, изумила констебля своей неуместностью.

– Т-т-тт...
– попробовала что-то сказать девушка. Кашлянула и предприняла вторую попытку.
– Т-там, об-боротень! – вскрикнула, еще тесней прижавшись к опешившему от такого заявления полисмену. Все выпуклости женской фигуры почувствовали, не только руки. Мысль о поцелуях уже не казалась столь бредовой.
– Сначала рыжий, потом медведь, а потом...
– она понизила голос.
– Голый, во-о-от такой здоровый, волосы д-д-дыбом! Из медведя превратился!

– Давайте, мисс, вернемся назад и все выясним, - констебль с сожалением отодвинул девушку от себя.
– Не волнуйтесь, я с вами!

Во дворе уже горел свет, и тихо шумел заспанный народ, выясняя, кто визжал в такую рань и по какому поводу. На появившуюся парочку все уставились с большим интересом.

– Вот этот, здоровый!
– девушка потыкала пальцем в сторону Кианга, на всякий случай спрятавшись за полицейским.
– Только тогда он голый был.

– Что совсем голый?
– проявила нездоровое любопытство Марья.

– Не-а! Вот так.
– девушка провела ладонью по поясу и вдруг озадачено поинтересовалась: - Только откуда он штаны взял, ежели из медведя превратился?

– Из медведя?

– Превратился?!

– Из того что ли?
– Эни указала на Потапыча. Медведь снимал стресс от столь неожиданного приключения поеданием заначенной с вечера буханки хлеба. Зверь выглядел таким домашним и милым, что пострадавшая засомневалась, этого ли монстра она видела. Констеблю пояснили, что в городе гулять с медведем было особо негде и, поэтому на ночь его выпускали во двор театра. Медведь, не торопясь, обследовал все закоулки, валялся в пыли. Чесал бока об стол и лавки за что ему неизменно выносили порицание, а он виртуозно изображал раскаяние. Обычно к утру Потапыч благополучно возвращался в клетку и засыпал. Однако вчера, или верней уже сегодня, прогулка началась гораздо позже, и к появлению гостьи зверь еще бродил по двору. Да еще девушка постучала в медвежью клетку, вот он и пошел выяснять, кому и по какому делу понадобился. Кианг как раз встал, ну сами понимаете зачем, и одеваться полностью не стал...

– А рыжий с зубами?!
– девушка так подозрительно поглядывала то на медведя, то на мужчину, что Потапыч заворчал. Убрался подальше от решетки и запихнул остаток буханки в рот, а Кианг невольно улыбнулся.

– Невсик!
– елейным голосом позвал Оле, и добавил, не меняя тона уже по-русски.
– Иди сюда, скотина-а-а!

С крыши фургона сполз рыжий кошак, сел и нагло зевнул, демонстрируя клыки. Девушка опять юркнула за спину полисмена.

– Еще один охранник, - представил его Ник.
– По ночам любой вступивший на территорию считается вражеским лазутчиком. Но хотелось бы знать, зачем вы, милая девушка, пришли по темноте во двор?

– Ой!
– милая девушка схватилась за щеки.
– Меня жеж послали привести миссис Ротрок, шобы люстру поглядела!

– А что на той люстре смотреть?
– изумилась Марья.
– Ночью…

– Дак домыли мы ее и лампачки поменяли, и по сцене уже полазили...

– А подождать пока рассветет?

– Дак спать хочется, устали мы, а без энтой миссис нам денег не дають!

Ходоки переглянулись, ни о какой приемке люстры в предварительной договоренности речи не было...

– А вот с этого места подробней, - попросил Ник, увидел недоуменное лицо девушки, чертыхнулся про себя и переспросил, стараясь говорить попроще: - Кто вам не хочет платить и кто вас, милая, послал искать миссис Ротрок?