Ну а мы, как его верные воины, вынуждены были во всём этом участвовать, и мы тоже помалу зарабатывали авторитет среди новгородцев. Мы выезжали с князем собирать дань с окрестных племён, поднимались ещё выше через Ильмень-озеро, обозначая своё присутствие здесь, чтобы по всем здешним деревням прошёл слух о смене власти. Разумеется, Хререк нам платил, и платил неплохо.

Я же не оставлял попыток отыскать ту самую девушку. Сперва расспросил тех, кто был со мной в том дворе, Горма, Харальда, Кнута и Хальвдана. Мы вновь сидели на постоялом дворе, попивая местную брагу.

— Что, понравилась? — хохотнул Горм, стоило мне только вскользь упомянуть про неё. — Не, я не видел, куда она делась, какое там! Ты на тех ублюдков вихрем кинулся, ну и мы за оружие похватались.

— Ну, Бранд, в самом деле, других девок тебе что ли мало? — хмыкнул Хальвдан. — Вон, на тебя и так девки вешаются, только пальцем помани.

После того, как мы обосновались в Новгороде, многие местные девицы и впрямь оказывали мне знаки внимания, но я списывал это на их желание обрести защиту. Нас по-прежнему боялись, и некоторые из них предпочитали обезопасить себя таким способом, особенно вдовы и сироты. Мне такие отношения были максимально неинтересны, хотя многие из нашей команды охотно завели себе подружек. А мой кузен Торбьерн умудрился начать встречаться сразу с тремя, лавируя между ними, как корабль между опасными скалами.

— Да в дом она убежала, куда ещё-то, — проворчал Кнут. — Сходил бы уже туда, да проверил.

Само собой, я думал об этом, но первое время было просто некогда, а сейчас, наверное, уже поздно. С другой стороны, пока не схожу — не узнаю вообще ничего, а так, возможно, у меня появится хоть какая-то зацепка.

— Со мной пойдёте? — спросил я.

— Ну а чего? Мне вот сидеть и пить уже надоело, — сказал Кусака.

— Я с вами, — сказал Рагнвальд, который до этого молча сидел и слушал, потягивая пиво.

— И я, — сказал Сверри.

Попросились и другие, многим наскучило сидеть без дела, но я взял только тех, кто уже был там со мной. И Рагнвальда со Сверри, потому что они попросились первыми. Так что мы оделись поприличнее и отправились пешком через полгорода, на поиски таинственной девушки.

Место я помнил, такое не забудешь. Все следы грабежей и разорения в городе постепенно исчезали, но нужную усадьбу я нашёл довольно легко. Ворота её теперь были закрыты, и мы остановились у запертой калитки.

— Закрыто, — озвучил всеобщую мысль Сверри. — Что делать будем?

Я молча постучал кулаком по воротам. Раз уж я решился сюда прийти, то и останавливаться на полпути не стану.

Никакого ответа не последовало, хотя дом не казался заброшенным. Я постучал ещё.

— У соседей спросить, может? — хмыкнул Хальвдан.

— Думаешь, они скажут? — произнёс Рагнвальд.

— Не скажут, они видели, что тут было, — сказал Горм.

— И что же тут было? — сзади вдруг послышался насмешливый голос Эйрика Гудредсона.

Они подошли незаметно, с двух сторон, пытаясь нас окружить, загнать в угол. Эйрик не стал брать всех своих людей, но их снова оказалось больше, чем нас. Дюжина человек, не считая главаря.

— Как там говорили в Англии? Как пёс возвращается на свою блевотину? — сказал он.

— Не понимаю, о чём ты болтаешь, Эйрик, — сказал я.

— Да? А мне ты всегда казался смышлёным малым, — сказал он.

— Иди своей дорогой, — сказал я, положив руку на меч.

Я очень сильно жалел, что оделся как для похода в гости, а не как для боя. У нас теперь не было ни щитов, ни шлемов, только шапки и рубахи, а вместо копий и боевых топоров — только длинные ножи. В то время как люди Эйрика щеголяли в кольчугах. Они-то как раз шли на драку.

Эйрик либо следил за мной, либо приставил наблюдение к этой усадьбе, желая расследовать гибель своих людей. И я более чем уверен, что он давно меня подозревал.

— А мне кажется, ты хотел сделать кубок для питья, — сказал Эйрик.

— Нет, — сказал я, понимая, что драки не избежать. — Не только. Я ещё хотел сделать крохотный кошелёчек из твоей мошонки. Сможешь носить в нём свои отрубленные пальцы, если ты их ещё не потерял или продал.

— Чего ты с ними церемонишься, Эйрик?! Убьём их, и делу край! — прорычал один из его свиты.

Сам Гудредсон кипел от гнева, левой, здоровой рукой хватаясь за меч.

— Я не Жадина, жалеть тебя не стану, — сказал я. — Если хочешь драться — дерись как мужчина, один на один. Не то потеряешь ещё десяток человек, кто к такому хёвдингу пойдёт?

— Поединок… — сквозь зубы процедил Эйрик.

Его полностью захватила злоба и ненависть, перекошенная рожа сулила мне неприятности, но я оставался хладнокровен, как змея. Главное, чтобы его люди не вмешивались. Чтобы мои люди оставались в безопасности.