Ну и иногда (в последние месяцы заметно реже), когда я ковыряюсь в электронных потрохах, в голову стучится воспоминание из будущего — как оно было там. Обычно криво, не всегда применимо… и уж вряд ли я «вспомню» какие-то изобретения, которые смогу сделать на коленке и внедрить в массы, заработав миллионы.

Но вот хотя бы вспомнить тенденции, и может быть (но далеко не факт!) успеть в эти тенденции вложиться, так почему бы и не да?! Не «Майкрософт» и тому подобное программное обеспечение — здесь слишком многое зависит от случая, и «выстрелить», с тем же успехом, могла одна из десятков, если не сотен аналогичных компаний, шедших до поры ноздря в ноздрю, а именно в технику.

Потихонечку стал подтягиваться народ, включаясь в работу, и если в одном углу тихо тринкали гитарные струны, подбирая мелодию, которую нужно записать прямо сейчас, пока в голове вдохновение, то в другом был слышен мат, стук молотка и разнообразные упоминания родственных связей.

— … а Сашка отойдёт, — присев рядом, перекуривает Буйнов, утешая меня, — не сразу, конечно!

Киваю в такт, хотя и не слишком нуждаюсь в утешении. В чём же проблема? Ага… а если попробовать вот так?

— Главное, не ссорься с ним и в залупу…да кто ж так делает!

Он сорвался с места и побежал наводить суету, то есть показывать и рассказывать — как, по его мнению, надо. А работы не то чтобы много, но и немало, и главное — непонятно, что нам, собственно, делать, а на что можно забить…

Репетиционная база в ПТУ, это, скорее всего, решение временное, потому как хоть руководство и пошло навстречу легко, но так же легко оно может и попросить нас прочь. У него, руководства, есть своё руководство, и если из ГОРОНО поступит «сигнал», то директор ПТУ сделает «под козырёк» и мигом превратится из благодушного, непрерывно курящего и балагурящего дяденьки, в аватара Архангела Михаила с огненным мечом.

— Привет! — кинув одежду на стулья в зале, поздоровалась со мной Лера, румяная с мороза и чем-то очень довольная.

— А-а-а! — пронзила уши распевка.

— Всё в кучу, — поздоровавшись, сообщаю приятельнице, заканчивая возиться с колонками, — сама видишь! Ремонт, прослушивание… всё разом!

— Да уж, — усмехнулась девушка, — вижу!

Закопавшись в сумке, она достала тетрадь и пролистала куда-то в середину.

— Послушаешь? — стеснительно спросила она. Киваю… мы не друзья, но приятели, и довольно-таки близкие. Дружбы, притом, нет только потому, что я невольно морожусь с Лерой, потому что это всё для меня очень странно и не вполне укладывается в голове.

Девушка, впрочем, не обижается, решив, кажется, что я просто не хочу давать повод для ревности её парню. Он, как по мне, тот ещё абьюзер, но здесь это воспринимается как норма, ну и кто я такой, чтобы лечить людям мозги…

Она, чуть грассируя, начала читать на французском, тут же переводя — сперва буквально, а потом объясняя скрытые смыслы. Потом — собственно текст на русском, и…

— Знаешь, а неплохо, — задумчиво сказал я, прикидывая ситуацию.

— Саш! — заорал я, — Сашка! Давай сюда!

— Чего тебе! — Буйнов взъерошен и недоволен.

— Слушай! — приказываю коротко, — Да слушай, тебе говорю, не пожалеешь!

— Читай! — это уже Лере.

Она, чуть запинаясь от смущения, начала читать, и лицо Буйнова приняло задумчивое выражение.

— А? — заглядываю ему в лицо, — Неплохо, верно? А ведь целый пласт! Все по английским текстам прутся, а мы ещё и французский охватим! Сливки!

Буйнов агакнул и задумался глубоко, очень интересно играя лицом. Лера, кажется, даже дышать перестала…

— Ну-ка… — ожил он, — давай, другие почитай.

Девушка начала читать, а я поглядываю на Александра, и…

— Берём, — резюмировал он, — годно.

Не забыв покритиковать слабые, по его мнению, места, и на что, собственно, нужно делать упор, он, тем не менее, остался доволен. А ведь и в самом деле неплохо!

У самого Буйнова есть вполне годные песни. Мои… то бишь и переводные, и собственно мои — исполняют с полдюжины групп разной степени известности, а тут, нате — ещё один переводчик и неплохой поэт, готовый сотрудничать с ним, Александром Буйновым! Тем более — действительно, целый пласт…

… а чуть погодя оказалось, что у Леры есть ещё и слух, и голос — несколько необычного тембра, но вполне интересный…

Я несколько недооценил как популярность Буйнова, так и желание людей попасть на сцену, и народ всё шёл, и шёл…

… а вахтёрша внизу вконец осатанела, визжа, как сломанная циркулярка.

— Вспомни чёрта, а он и появится, — вырвалось у меня при виде тётки, ворвавшейся в актовый зал с видом Медузы Горгоны в возрасте климакса.

— Я! — завизжала она, уперев руки в нечистый халат и делая шаг вперёд, — Заслуженный человек! Всю жизнь в училище проработала! Вот этими вот руками…