Кто бы мог подумать, что они отправятся ко мне по потолку?

Первый спрыгнул мне на голову, но из-за скорости был расценен покровом, как дальнобойная атака. Монстр отлетел к ближайшему зеркалу, разбивая его своей тушей и почти сразу же становясь достоянием моих подопечных.

Алый луч ионитового света прорезал мрак и уткнулся в лоб следующего порождения шума. Для монстра это было сродни хорошему удару по башке — из него будто дух вышибло, даром что лёгких нет.

Но затем он пересилил себя и отскочил в сторону.

Я перевёл алый луч в бок и вновь поймал его — уже перед самым своим носом. Монстр застыл в метре от меня, и я смог рассмотреть его черты. Это был собранный и сшитый из множества осколков скелет, многочисленные трещины которого проходили рябью помех чёрно-лилового света. Вверх от них поднимались испарения мёртвой магии, а поверх костяного тела был накинут плащ с капюшоном и почему-то наушники.

Остальные, чтобы не попадать под алый свет, сами спрыгнули вниз, где им пришлось вступить в ближний бой с дендроидами. Подскочив к следующему врагу, я воткнул в него майр и запустил семя. Процесс ассимиляции начался, и в этот момент пространство подёрнулось рябью помех.

В ушах послышался белый шум. Пока ещё слабый, но уже начавший нарастать.

Я скривился. Почему я не удивлён?

Тряхнуло пол под ногами. И не только здесь. Мои подопечные доложили о подобных толчках по всему лабиринту.

Затем прорезалась сеть трещин по всему лабиринту. Часть зеркал разлетелась, засыпая каменный пол множеством осколков.

Поросшие зеленью кадавры застыли, слушая шелест листвы. Им до стекла не было никакого дела. Эти ребята вообще были на редкость умиротворёнными.

По полу пошёл туман. Вернее, облако пыли.

— Кто-нибудь знает, что это? — спросил я у Сильвана через способность.

— Белая говорит, что напоминает контроль пространства стихийных магов, — таким был ответ. — А госпожа Эстель говорит, что гул стихий нарастает.

Магия? Хостер ведь не маг — а псионик-некромант. Вязь, вроде как, тоже с некромантским уклоном.

— Передай Тие, пусть будет готова, если это его ловушка, — сказал я.

Трещины стали шире, охватывая стены, и, наконец, под оглушительный грохот конструкция в миг обвалилась вниз. Дрожь земли стала ещё сильнее. Это уже выходило за рамки устрашающего эффекта для впечатлительных проходчиков — происходило что-то реально паршивое.

Я вдруг понял, что весь грёбаный лабиринт шатается. И едва ли какая-то его механика позволяет вытворять подобное с его частью.

Дрожь всё нарастала. Ещё немного и из землетрясения это превратится в… магию, точно. Это какой-то особенно хитрый способ убить того, кто внутри здания — очень даже в духе некрозодчего Вязя.

Даже обернулся вокруг, ожидая увидеть, как из-за разбитых зеркал покажутся руки кадавров. Но вместо этого едва не лишился зрения и был вынужден резко присесть и прикрыться плащом лешего.

Многочисленные осколки быстро сняли с меня весь запас покрова. Это была самая большая слабость моего любимого артефакта — множество повреждений с разных сторон слишком быстро сводили заряды в ноль.

Затем меня подняло к потолку и как следует приложило об него. Осколки зеркал тоже последовали за мной, потому снизу в меня полетели мириады бритвенно-острых кусочков.

Спас дендроморфизм — я прикрылся наспех созданным слабеньким щитом из дерева. Для зеркал более чем хватало.

На миг это скрыло обзор, а затем…

Всё произошло так неожиданно, что я не успел ничего сделать.

Посмотрел вниз — куски разбитого каменного пола летели вокруг меня, вместе с обилием разбитых зеркал и абсолютно невозмутимыми дендрофицированными кадаврами.

Всё вокруг обваливалось вниз. Локация лабиринта проваливалась внутрь, будто в водовороте, центром которого был я.

Как близко первый этаж? Что за локация под нами?

Внизу была абсолютная тьма. Я протянул руку — в полёте это было не так просто, и вышло криво, но луч света ионитов прорезал черноту и не встретил в ней ничего.

Значит, не магическая маскировка.

Контроль над моими подопечными был всё ещё при мне. Плюс я могу всегда призвать убежище.

Стоп.

Я обернулся. Камни и обломки зеркал виднелись всё хуже. Чернота заполняла собой всё. Лишь тела моих кадавров ещё угадывались где-то поодаль.

Погодите-ка…

А не слишком ли долго я лечу вниз?!

— Муахахаха!

Послышался насмешливый двоящийся голос. Неестественный и не человеческий. Скрипучий, будто древняя дверь на руинах дома в лесной глуши.