Слышались выстрелы и крики, только я не понимала, кому они принадлежат. Зомби тоже кричали. Сделала глубокий вдох, нажала на кнопку разблокирования замков и только потом встала. Уши горячо запульсировали от напряжения. За спиной слышался хрип. Я развернулась и увидела зомби. Нас разделяло пугающее расстояние. Это был мужчина, чуть пошатывающийся с уродливым лицом. Лошадиные зубы выпирали из-под верхней губы. На груди глубокие порезы. Он смотрел на меня неосмысленным, пустым взглядом. А потом в глаз ему прилетела пуля Оуэна. Мертвец повалился на меня. Закричав, я отскочила и угодила в руки мёртвых женщин. Я заверещала. Оуэн стрелял, но непонятно куда. Он боялся попасть в меня.

Их стало слишком много. Растолкав неуклюжих зомби, я рванулась к дверце. В этот раз мне удалось запрыгнуть в машину. Со мной одновременно сел и Оуэн. Рыдая, я завела мотор и дала по газам. Влетев в туннель и осветив тварей ярким светом фар, я погнала вперёд. Некоторых зомби напрочь сбивала, пачкая кровью лобовое стекло.

— Ты видишь их?

— Вон, Мэг с Итаном!

Я и сама их заметила. Они убегали от идущих за ними мертвецов. Какие-то спортсмены из старшей школы. Раскидав их во все стороны, притормозила, и пока Мэг с мальчиком, забирались в салон, выискивала Франклина.

— Ты это заметил, Оуэн? — спросила я, наблюдая, как мертвецы облепляют машину.

— Что именно? Гони вперёд!

— Они стали агрессивнее, чем раньше. Они пришли сюда, наперёд зная, что мы здесь?

— Ты меня спрашиваешь?

— Франклин! — крикнул Итан, показывая куда-то вверх.

И мы все увидели его, повисшего на каменной стене. Франклин держался изо всех сил одной рукой за железный прут, он не мог стрелять, отбивался от зомби стволом винтовки. Их было с дюжину, и всех одолевала жажда достать человека и полакомиться его плотью.

Я включила дальний свет фар и дала по газам.

— Вообразим себя шаром для боулинга. Сейчас будет Страйк!

Я не видела, как это произошло. Страшно было, когда одно из тел ударило прямо в ветровое стекло. Оно треснуло, но не разбилось. Я сдала назад, машина запрыгала, наезжая на мёртвые тела. Франклин спрыгнул на крышу и велел ехать вперёд без остановки. И я погнала, изо всех сил стараясь не вилять, чтобы не скинуть парня.

В какой-то момент мы нашли золотую середину в туннеле, где не было ни одной твари. Франклин забрался на заднее сиденье к Мэг.

— Все целы? Никого не покусали?

— Нас — нет, а сам цел?

— Только рука болит от напряжения, — усмехнулся Франклин, затем откинулся на спинку кресла и выдохнул. — Фух! Я думал, что уже не выживу.

— Элис, включи кондиционер, воздух здесь густой и жаркий.

И только когда Оуэн это сказал, я ощутила влагу на лбу.

Мы вернулись домой глубокой ночью. Во дворе было тихо, впрочем, как и на самой улице. Это ещё раз доказывало, что все они толпятся возле туннеля.

Перед сном мы выпили вина. В своё время Чарли натащил кучу всякого спиртного в дом, он частенько выпивал. Жаль, его с нами больше не было.

Выпив два бокала, я отправилась спать. Уже у самой двери меня поймал Оуэн.

— Элис, я хотел…

— Да?

Я терпеливо ждала, пока он подойдёт ближе. Думала, он хочет что-то сказать, а он обнял, да так крепко, что косточки хрустнули.

— Ты что, Оуэн? — захихикала я.

— Захотелось тебя обнять, — сказал он и ушёл обратно вниз к Мэг и Франклину.

Я покачала головой, не понимая этот странный порыв.

В спальне умылась, переоделась в чистую одежду, надела удобные мокасины (в нашем положении приходится спать в обуви) и улеглась на кровать.

Уснула я быстро, но так же быстро проснулась.

Меня звал до боли знакомый голос. По имени.

— Элис-с-с…

— Элис-с-с, — снова услышала я и села, чувствуя, как пульсирует кровь в венах.

Я знала этот голос. Он принадлежал моему дяде — мужу тёти Мередит, Освальду Бронте. Но это невозможно. Он умер год назад естественной смертью… так сказала тётя.

Кто сегодня дежурит?

Сбросив одеяло, я встала и быстро побежала к двери, стараясь не смотреть по сторонам.

— Оуэн?

Я стояла на верхней ступеньке. В темноте, на диване, я видела явно мужской силуэт. Но Франклин это или Оуэн, разглядеть не могла. А вдруг это обман зрения? Я снова позвала вполголоса:

— Оуэн?

— Элис! — прозвучал голос справа.

От неожиданности повернула голову и увидела своего дядю. Точно живого! Крика не последовало. Казалось, и страха не было.

— Тебя не существует. Ты умер, — сказала я, аккуратно ступая на лестницу. — Год назад.

Дядя Освальд остановился. Я чётко видела его одежду: чёрные брюки старого кроя, полосатую рубашку с закатанными до локтя рукавами, как он любил, подтяжки в тон рубашке. Он не выглядел старым, наоборот, тёмные волосы блестели, когда лунный свет из дальнего окна попадал на него. И эти короткие усики он носил в молодости. В старости их почти не было видно над губой.