Улыбаюсь. Мама говорит, что моя улыбка, как опиум — одурманивает.

И права!

Уголки губ Димочки еле заметно ползут вверх.

— Уверен, что один верный способ ты уже знаешь.

Открываю рот и медленно его захлопываю.

Это он сейчас на поцелуй намекает?

Вот же… хороший метод!

Сама сжимаю губы, чтобы так открыто не светить своим желанием его «разговорить».

Выдыхаю.

— Тогда жми на тормоз, — произношу, задерживая дыхание, — будем беседовать.

Хочется зажмуриться, как в детстве. Мама устраивала мне сюрпризы.

Говорила закрыть глаза, а потом… Бах! И перед носом появлялись подарки, сладости, игры. Все, что я так отчаянно желала.

Сердце заходится, когда Дима, усмехнувшись, сбавляет скорость. Пока вариантов остановиться нет, но ОН ТОЧНО ОСТАНОВИТСЯ!

После светофора поворачиваем направо. У моего маньяка звонит телефон. Он достает его слегка неуклюже, потому что сосредоточен на дороге. Смартфон падает ко мне в ноги. Димочка некультурно выражается, заставляя моих нежных бабочек в животе сложить крылышки. Поднимаю, подаю ему, но он отмахивается.

— Включи на громкую.

Провожу пальцем вверх.

— Шум?

— Говори, Арс, — скашивает на меня взгляд, — я на громкой.

Я держу телефон. Экран не гаснет. На заставке видна фотография — Дима и маленькая девочка. Улыбаются.

— Поможешь мне?

— Как?

Рассматриваю девчушку. Темненькая. Глазки, как пуговки. Волосы кудрявые. Красивая.

Хмурюсь.

Кажется, я где-то её видела.

— Я… — хрипит его собеседник. — В общем, за городом. Сможешь забрать?

— Скинешь гео?

— Лады.

— Жди тогда.

Вызов обрывается. Вопросительно поглядываю на маньяка.

— Что-то случилось, — и я не спрашиваю, чувствую, что да.

— Добегалась твоя подруга.

— Роксана?

Кивает. Я с шумом сглатываю.

— Почему «Шум»?

— Потому что Шумов — моя фамилия.

Оголяю все свои ровные зубки.

— Чего довольная такая?

— И «беседовать» не пришлось, — пожимаю плечами.

— Это авансом, — отражает с усмешкой.

И мне так волнительно, но… очень комфортно с ним рядом. Его телефон у меня в руках. Едем к окраине.

— Кто эта девочка?

Косится на экран. Он темный, но малышку я помню в деталях. У нее яркая внешность.

— Сестренка.

— Очень красивая.

— У тебя есть братья-сестры? — странно на меня посматривает.

— Нет. И хорошо.

— Почему?

— Зачем миру еще один заложник?

Отворачиваюсь. Хотя… Может, тогда бы Тимур Тагирович переключил свое внимание на другого ребенка, а меня оставил в покое?

— Адекватные причины такой опеки есть?

— Только одна.

— Какая?

Выдыхаю и расслабляюсь.

— Моя фамилия.

Мы выезжаем за город. Диме приходит сообщение с геолокацией. Заправка в нескольких километрах от гостиницы. Рядом остановка. Убитая по виду. Именно оттуда выходит парень в капюшоне. Тот самый друг Роксаны. Рассматриваю его широко распахнутыми глазами. Дима сигналит ему. Идет в нашу сторону, садится за водительским сиденьем, скидывает капюшон, и я ахаю непроизвольно. Один глаз заплыл. Губы разбиты. С одеждой тоже что-то страшное произошло — грязная, местами порвана. И, кажется, мокрая…

— Не смотрите так.

— Зауров? — прищуривается Дима.

— Нет. Просто утопиться хотел. Не получилось.

21. Тот самый

POV Маргарита Ахметова

— Ты хоть представляешь, что со мной было?!

Мои глаза широко распахнуты. Не моргаю, глядя на папу. Он зверем мечется по гостиной. Лицо то белеет, то багровеет от эмоций. Мне даже слюну проглотить не удается. Вдруг подавлюсь под его злющим взглядом. Дышу тоже тихо и через раз. Спина прямая. Руки на коленях. Я все ещё в чужой одежде. Что мне ему ответить?

Молчу.

— Я весь город на уши поставил.

— Ну хоть не раком… — вырывается.

— Что?! — останавливается, стискивает челюсти. Пожимаю плечами, мол, послышалось.

Шумно выдыхает, расстегивает пуговицы на рубашке, закатывает рукава. Я скашиваю взгляд на Владимира, застывшего в дверном проеме. Стыдно. Я его подставила.

— Ты понимаешь, Рита, что могло произойти?

Вопросительно изгибаю бровь. Я понимаю. Особенно после того, как увидела Арсения. Отец Роксаны постарался. На парне живого места нет. И я не хочу, чтобы с Димой так было, поэтому сейчас нахожусь здесь, а не рядом с ним. Нужен план, при котором никто не пострадает.