Расслабились и не услышали, как к ним подобрались. Щелчок затвора, и окрик по-русски:

– Всем встать, поднять руки! Оружие на земле оставить!

Михаил голову повернул – трое человек. Двое из окруженцев, в потрепанной военной форме с пехотными петлицами. Один явно из местных, судя по одежде. У окруженцев трехлинейки, а у штатского трофейный автомат. У всей троицы бороды отросли, сами исхудавшие. Хорошо, что сразу огонь не открыли, на разведчиках ведь форма немецкая.

Подчинились, куда деться. Который в гражданском, подошел, хотел оружие с земли подобрать, и тут Фаткулин сделал молниеносный захват левой рукой за шею, а правой выхватил финку и приставил к горлу.

– Эй вы! Винтари на землю, иначе приятеля вашего зарежу, как барана.

Переглянулись окруженцы, а выбора нет. Не бросили, а положили трехлинейки на землю. Михаилу жест понравился, берегут оружие. Разведчики свое оружие в руки взяли, винтовки чужаков разрядили, вернули окруженцам. Фаткулин нож в ножны вернул, штатского оттолкнул.

– Рано тебе пока оружие давать. Кто такие?

– Из окружения выходим.

– Да? С начала войны три месяца с лишком прошло, а вы от границы всего на сто километров отошли. Ползли, что ли? А этот кто?

Фаткулин показал стволом автомата на старшего. В ответ молчание.

– Документы! – потребовал Фаткулин.

При себе у окруженцев красноармейские книжки. В самом деле они те, за кого себя выдают? В красноармейских книжках фотографий нет. Да и были бы, что изменилось? Может, живут где-нибудь на хуторе, занимаются грабежами мирного населения?

– А ты что – не слышал? Где документы?

Помедлив немного, гражданский полез в карман куртки и вытащил партбилет.

– Коммунист? – удивился Фаткулин.

На оккупированной территории иметь при себе партийный или комсомольский билет – как смертный приговор. Даже идейные коммунисты прятали партбилеты в таких ситуациях.

Фаткулин сличил фото на документе с лицом штатского, вернул партбилет. Отщелкнул магазин от автомата, вернул хозяину.

– А теперь хочу услышать правду. Мы разведчики разведывательного отдела Западного фронта. Находимся на задании. Больше ничего сообщить не могу.

– Мы партизаны, – сказал штатский.

– Кто бы сомневался! От бойцов дымом пахнет!

Окруженцы поднесли рукава гимнастерок к носу, понюхали.

– Ну и что?

– Где ты видел немца, который на костре готовит похлебку? У них полевые кухни. В Красной армии так же. Стало быть – партизан, в лесу живет. Только пока мне непонятно, дезертиры они, мародеры или настоящие бойцы. А? Товарищ Трифонов!

Это Фаткулин коммуниста спросил.

– Я ручаюсь за них, товарищ. Наши это, советские. А патроны попрошу вернуть.

Патроны вернули. Инцидент можно было считать исчерпанным и разойтись. Но Фаткулин правильно сообразил, что нападения могут повториться с тяжелыми последствиями.

– Проводника не дадите? Чтобы провел до другого района… Пройти мы можем сами, карта есть. Только как бы не постреляли друг друга. Полагаю, партизанский отряд не один?

– Правильно полагаете, товарищ. А в какую сторону сопровождать?

– К линии фронта.

– Может, фашистскую форму снимете? Так безопаснее будет.

– До определенного предела. В чужой форме легче в прифронтовой зоне, за немцев сойдем.

– Это же какое такое задание вы здесь выполняли?

Фаткулин хмыкнул. Кто же в здравом уме раскроет задание?

– А ежели вы свою одежду в узлы уложите, а гражданскую наденете?

– По дороге в немецкой сподручнее, по лесу – в гражданской. Так нет ее.

– Найдем.

Не так богато белорусы жили, чтобы было по несколько рубашек или башмаков. Да еще разведчиков четверо. Отказались. Попрощались и вышли на дорогу к Ивье. Была надежда воспользоваться попутным транспортом немцев. Через пару километров вышли к грузовику, водитель которого менял колесо. Для дорог, где прошла война, не редкость. Попадались осколки с острыми, рваными краями. А еще подростки, пытаясь навредить, разбрасывали на проезжей части гвозди. В первые месяцы войны, до начала массового партизанского движения, немцы вели себя относительно беспечно. И машины, и мотоциклы могли передвигаться в одиночку даже ночью. Окруженцы и партизаны убивали шоферов, сжигали машины. Командование вермахта угрозу оценило, вышел приказ – передвигаться только днем в составе колонн и под прикрытием бронетехники.

– Ильнур, давай шофера убьем, – сказал Михаил.

– А ты водить машину умеешь?

– Учили.

– Тогда ножом в спину.

Узнать, почему в спину, Михаил не успел – дошли. Водитель повернул голову, но увидев своих, успокоился. Встал, вытер руки тряпкой.

– Добрый день. Сигаретка найдется?

– Обязательно.

Михаил улыбнулся, достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул до половины.

– Данке, герр фельдфебель!

Водитель сигарету взял, прикурил от зажигалки.