Шрифт:
Выхватываю из толпы одни - самые роскошные. С подкачанной линией квадрицепса...
Она приближается, останавливаясь возле меня.
Ну вот... Забирай, Псих. Куда уж лучше?
За столом все замолкают, обрываясь на полуслове.
Поднимаю на нее взгляд, ловя ажурно выбритый висок и несколько бордовых стразиков в рисунке.
Делаю глоток рома, перевожу взгляд ей в глаза. Светлые глаза с нежным дымчатым макияжем... Знакомые глаза.
И, узнав, давлюсь ромом, закашливаясь.
– Бедолага!
– оживают все вокруг.
– А-а-а!!!
– Вау!
– Это же Женя!
Вокруг ажиотаж. Восторги...
– Привет, - оглядывая лица, шевелит губами Женя.
Ее не слышно.
От неожиданности, не успеваю никак среагировать. Только сердце разгоняется до потемнения в глазах.
Йода двигает всю босоту, освобождая для нее место рядом со мной.
Тянет ей руку вместо меня, придерживая, пока она протискивается между мной и столом на это место.
Она садится, смущённо пытаясь опять заправить за ушко прядь, которой нет.
Я растерянно пялюсь на ее утонченный профиль и на восхищённые лица пацанов...
– Ты же сказала не сможешь!
Улыбаясь, пожимает плечами.
Парни делают перестановки на столе, освобождая место возле нее.
– Эй, принесите нам шампанское для девушки! И фрукты!
Стол гудит. Вопросы, шутки...
А я, внутренне сдаваясь этой ситуации, просто смотрю на неё.
Женя никому не отвечает. Ей не перекричать этот шум и музыку.
Ну, давай, Псих... Хоть шампанское открой для неё.
Тяжело вздохнув, перехватываю первым бутылку из ведёрка со льдом с подноса официанта. Она открыта уже. Наливаю в бокал.
Протягиваю ей.
Женя аристократично берет его за ножку.
Все пьют "за Бедолагу".
Она делает несколько глотков. Капелька стекает по ее чувственным губам и ниже.
Мой внутренний зверь в стойке.
Ой, блять...
– ещё раз тяжело вздыхаю я.
Свет притушается, на сцене какой-то номер. Она, хмуря брови, внимательно смотрит туда.
Давлю пальцем, ей на подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза. Наклоняюсь, касаясь лбом ее лба, чтобы слышать...
– Ты зачем приехала, а?
– Я хочу посмотреть, - строго.
– На что?
– На тех женщин, для которых у тебя находится место. И понять... что во мне не так. Чем они лучше.
– Ты... двинулась?...
– шокированно, с горечью усмехаюсь я.
Сверлит меня своим светлым не от мира сего взглядом, не моргая.
– Не надо туда смотреть.
– А куда надо?
– В глаза мне...
Зависаем... Наши носы соприкасаются.
– Блять, ну дайте Ершову подзатыльник там!
– нетрезво психует Танго.
– Чо он тупит-то?!
– Псих! Горько!
– выдают барабанную дробь по столу курсанты.
Идите к черту...
Улыбнувшись, Женя, вдруг, расслабляется и садится прямо. Кладет голову мне на плечо.
А моя голова видимо таки отключилось. Потому что я тяну ее ближе, обнимая за талию. Вопреки своей воле. Подчиняясь ее неозвученным желаниям. Я в рабстве…
– Да двигайтесь, давайте!
– теснят нас.
– Пацанам сесть некуда.
Не знаю, как это происходит, но Женя, вдруг, оказывается на моих коленях, и я тяну ее ближе... ближе... ближе, втрамбовывая в себя!
Как пёс веду носом по ее шее, ловя запах и пьянея вдрызг. Губы самовольно вжимаются в нежную кожу.
Все... Тормоза мои наебнулись.
– Ой!
– эквилибрирует она с бокалом в руке, пытаясь не пролить.
И в самом знойном клубешнике, где вокруг бесконечная обнаженка, разврат... голые сиськи... Я чувствую только ее мягкие губы, целующие мой висок и сплетённые в замок наши пальцы.
И все мои решения - нахуй просто! Ошейник мой затянулся и задушил.
И мы сегодня оба "застрелимся"... Потому что она так хочет. И будь, что будет.
Глава 44 - Моя девочка
Все наконец-то отстали от нас и пошли в отрыв. А может и специально свалили, оставляя нас вдвоем на диванах.
Света - меньше, музыка - громче и кислотнее.
Мне кажется, она гладит меня как дикого зверя, пытаясь приручить к своим рукам. Осторожно.
Сначала прикасается... замирает... Потом медленно ведёт своими пальчиками... И снова замирает, как радар ловя каждый мой ответный выдох.