Я стою перед своей дверью несколько минут, страшась того факта, что мне придётся вернуться к этому жалкому существованию.

Глубоко вздохнув, я поворачиваю ключ и вхожу внутрь. Маленькая студия в точности такая, какой я её оставила — маленькая, убогая и обшарпанная.

Я бросаю свою спортивную сумку на пол у двери, а затем тяжело опускаюсь на кровать.

И впервые с тех пор, как я прочитала статью о Томе и Габриеле и их потрясающих жёнах, я снова позволила себе расплакаться, мои слёзы стекали по лицу на колени.

«Что мне теперь делать? Что мне теперь делать?» — повторяю я про себя, мягко раскачиваясь назад-вперёд.

За покрытыми пылью окнами ярко светит солнце. Но, несмотря на ранний час, я забираюсь под одеяло и засыпаю, всхлипывая, когда меня настигает темнота.

Глава 15

Том

В большом конференц-зале я наблюдаю, как Габриель расхаживает туда-сюда. Это его метод контролировать своё раздражение.

— Ты проделаешь дыру в ковре, — рычу я. С другой стороны, я тоже нервничаю.

— Да, извини. — Он на мгновение останавливается и прислоняется к дальней стене. — Я не могу поверить, что мы всё ещё имеем дело с этим отстоем.

— Я знаю, но, надеюсь, это в последний раз.

Габриель кивает, переваривая мои слова.

— Ты так думаешь? Правда?

Настала моя очередь кивнуть.

— Да, я так думаю, младший брат.

Я улыбаюсь своему красивому младшему брату, потому что последний год был трудным для нас обоих. Мы приехали в город, чтобы закончить кое-какие дела, и это было ужасно, мягко говоря. Единственная хорошая часть в том, что теперь всё сделано.

— Боже, который час? — спрашивает Габриель, выглядывая в окно с видом на горизонт Манхэттена. — На улице кромешная тьма.

Я смотрю на часы.

— Почти девять часов, — стону я. — О нет. Я забыл написать Мишель раньше, за обедом. Держу пари, она разозлится.

— Или обеспокоена, — Габриель хмурится: — Я не уверен, что когда-либо видел её по-настоящему рассерженной. Должен ли я отправить ей сообщение сейчас?

— Да, вот отстой. У меня здесь нет сервиса. А у тебя?

Габриель смотрит на свой телефон и качает головой.

— Нет.

— Все эти деньги мы отдаём этой чёртовой фирме, и можно подумать, что они могут позволить себе иметь сотовую связь в своих конференц-залах. — Я провожу рукой по своим коротким волосам, раздражённый тем, как долго тянется эта встреча, и тем, что я не могу отправить Мишель простое сообщение с извинениями за то, что меня ещё нет дома. — Что они думают об этом месте? Форт-Нокс? ФБР?

Гейб просто пожимает плечами.

— Для этого подойдут толстые стены. Некоторые из этих старых зданий, по сути, представляют собой Форт-Нокс со всем тем бетоном, который в них используется.

Я качаю головой Габриелю, но не отвечаю.

Он прав. Прошёл почти год, и я не могу поверить, что вся эта неразбериха только сейчас разрешилась. Что за хрень.

Знаю, что должен сохранять спокойствие, но я изо всех сил пытаюсь это сделать, и не по тем причинам, о которых думает мой брат.

Он предполагает, что это потому, что я хочу покончить с этим разбирательством, и он не ошибается.

Я действительно хочу, чтобы чернила на моих документах о разводе высохли, потому что моя бывшая жена — ведьма с плохим характером. Но дело не только в этом. Именно из-за Мишель я действительно хочу оставить всё это позади. Потому что, как только всё разрешится, я смогу обратить всё своё внимание на неё, на то, чтобы сделать и сохранить её счастливой, и узнать, к чему может привести этот неожиданный роман.

Любовный роман?

Я быстро моргаю от собственного выбора слов.

Люблю ли я её?

Нельзя отрицать, что Мишель не похожа ни на одну женщину, которую я когда-либо знал. У неё глубокая, инстинктивная доброта, интерес к жизни и мозги, способные перехитрить даже самого умного гения.

Не говоря уже о том, что она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

Я хмурюсь, мои брови хмурятся, когда я борюсь с эмоциями, которые испытываю.

«Это любовь?» — я снова спрашиваю себя.

Но прежде чем я успеваю углубиться в эту мысль, раздаётся быстрый стук в дверь конференц-зала.

— Войдите, — зову я. В моём голосе слышится заминка, и Гейб бросает на меня взгляд. Но он знает, что это не из-за наших предстоящих разводов: это из-за девушки дома.

Входит один из наших юристов, квадратный, крепкий пожилой мужчина, известный как своей осмотрительностью, так и проницательностью в отношении супружеских вопросов.