— А как насчет школы?

— Не нравится! — ответил мальчик, будто получение образования зависело от его вкуса.

— Вижу, — сказала Элен и пошла по периметру двора.

Мальчик шел за ней. На клочке травы в середине двора были кучей навалены несколько стульев и два или три мертвых деревца.

— Что это? — спросила она, наполовину адресуя вопрос себе самой.

— Ночь Костров, — сообщил мальчик. — На следующей неделе.

— Конечно.

— Ты собираешься зайти к Анни-Мари? — спросил он.

— Да.

— Ее нет.

— А ты уверен?

— Ага.

— Хорошо, вдруг ты сможешь мне помочь…

Она остановилась и повернулась, чтобы взглянуть на ребенка; от усталости у него под глазами набухли мешочки.

— Я слышала о старике, которого убили поблизости, — сказала она ему. — Летом. Ты ничего об этом не знаешь?

— Нет.

— Совсем? Ты не помнишь никакого убитого?

— Нет, — повторил мальчик с впечатляющей категоричностью. — Не помню.

— Хорошо. В любом случае благодарю.

На сей раз, когда она возвращалась к машине, мальчик за ней не последовал. Но поворачивая за угол при выходе из двора, она оглянулась и увидела, что он стоит на том же месте, где она его оставила, и глядит ей вслед так, будто она была сумасшедшей.

Когда она добралась до машины и принялась укладывать фото-принадлежности в багажник, в ветре вызрели крупицы дождя, и она испытывала страшное искушение забыть, что когда-либо слышала историю, рассказанную Анни-Мари, отправиться домой, кофе там будет горячим, даже если встретят ее холодно. Но она нуждалась в ответе на вопрос, поставленный Тревором в прошлый вечер. Ты. веришь в это? Такими словами он отреагировал на ее рассказ. Тогда она не знала, что ответить, не знала и теперь. Она чувствовала: терминология подлинной правды здесь излишня; возможно, окончательный ответ на этот вопрос вовсе и не ответ, а только другой вопрос. Если так, она должна докопаться до сути.

Раскин Корт был так же заброшен, как и его обитатели, если не сильней. Он не мог даже похвастаться праздничным костром. На балконе четвертого этажа женщина затеяла стирку прямо перед дождем; в центре двора, не обращая ни на кого внимания, на траве хороводились две собаки. Шагая по пустому тротуару, она придала лицу решительное выражение; целеустремленность во взгляде, по словам Бернадет, предотвращает нападение. Заметив двух женщин, разговаривающих в дальнем конце двора, она торопливо направилась к ним, чувствуя благодарность за их присутствие.

— Простите.

Женщины, обе средних лет, прервали оживленное общение и оглядели ее.

— Не могли бы вы мне помочь?

Она ощутила их оценивающие взгляды, их недоверие — и то, и другое было слишком неприкрытым. Одна, с багровым лицом, спросила попросту:

— Чего надо?

Элен почувствовала, что потеряла всякую способность расположить к себе. Что должна она сказать этим двум, чтобы намерения не вызвали протест?

— Мне сказали… — начала она, потом запнулась, зная, что они ей не помогут. — …Мне сказали, поблизости произошло убийство. Это так?

Багровая женщина подняла брови, выщипанные почти напрочь.

— Убийство? — переспросила она.

— Вы из газеты? — спросила другая. Годы настолько исказили ее черты, что не помогали никакие ухищрения: маленький рот глубоко прочерчен, волосы, выкрашенные под брюнетку, на полдюйма были седыми у корней.

— Нет, я не из газеты, — ответила Элен. — Я подруга Анни-Мари, из Баттс Корта.

Констатация дружбы, пусть и преувеличение, казалось, чуть смягчила женщин.

— Гостите? — спросила багровая женщина.

— Так сказать.

— Упустили теплую погоду.

— Анни-Мари говорила, тут кого-то убили прошлым летом. Мне стало любопытно.

— Правда?

— Вы что-нибудь знаете об этом?

— Тут много всякого творится, — сказала вторая женщина. — Не знаешь и половины всего.

— Значит, это правда, — произнесла Элен.

— Они должны были прикрыть туалеты, — ввернула первая.

— Верно. Закрыли, — подтвердила другая.

— Туалеты? — переспросила Элен. — Какое отношение это имеет к смерти старика?

— Это было ужасно! — сказала первая женщина. — Джози, это твой Фрэнк тебе рассказал?

— Нет, не Фрэнк, — ответила Джози. — Фрэнк все еще в море. Это миссис Тизак.

Назвав свидетеля, Джози оставила историю своей подруге, взгляд ее возвратился к Элен. Подозрение в глазах не исчезло.

— Все случилось два месяца назад, — сказала Джози. — Аккурат в конце августа. Ведь был август, правда? — Ища подтверждения, она посмотрела на подругу. — Ты числа хорошо запоминаешь, Морин.

Морин, казалось, чувствовала себя неуютно.