Человек со шрамом бросился в атаку.

Гнев бурлил, как расплавленная лава, под моей кожей. Эти люди не собирались оставлять меня в живых. Не было никакого способа выбраться из этого путем разговоров. Страх исчез. Замененный лишь непреодолимой потребностью дать отпор. Помешать этим мужчинам делать со мной ужасные вещи.

Оскалив зубы, я двинулась в атаку, не потрудившись ответить. Глаза человека со шрамами расширились от удивления, когда он попытался быстро защититься. Мой клинок ударил его, сильно и метко, и его меч вылетел из его руки. Он недооценил меня, как и говорил Белан.

Я не колебалась, и, словно движимая закипающим внутри гневом, быстро вонзила свой меч ему в живот, затем вытащила его. Он упал на колени, прежде чем откинуться назад с тошнотворным стуком. Ему потребуется некоторое время, чтобы умереть, но я знала, что удар был смертельным.

Я развернулась лицом к другому мужчине, который отбросил тело своего павшего друга в сторону. Тяжело дыша, с прилипшими ко лбу волосами, я уставилась на него.

— Еще не слишком поздно уйти. Я не хочу никого из вас убивать.

— Ты сука.

Рыжий зарычал, затем поднял пару кинжалов. Он бросился вперед, и я пригнулась, становясь маленькой. Как только он оказался надо мной, я направила свой клинок вверх и вскочила на ноги, целясь ему в шею.

Один из его кинжалов полоснул по моей руке, но мой меч уже застрял у него в горле. Он издал сдавленный булькающий звук, его кинжалы упали на землю. Он дико замахал руками, как будто пытаясь вырвать мое оружие, но его движения были замедленными и неуравновешенными. Я дернула свое оружие, но оно застряло там, где было зарыто в его горле. Мне пришлось использовать свою ногу в качестве рычага, отбрасывая его назад, пока я поднимала свой меч. Он приземлился на спину, его голова откинулась в сторону, когда кровь хлынула из раны на его шее. Он содрогнулся один раз, затем перестал двигаться.

Моя рука была липкой и мокрой от моей собственной крови, но я даже не чувствовал боли. Мое сердце бешено колотилось, но мое зрение, казалось, сфокусировалось на последнем человеке. Он был огромен, и я была удивлена, что он сдерживался, пока я сражалась с остальными.

Мне повезло, что они не пришли за мной все одновременно, повезло, что они недооценили меня. Или, может быть, они пытались захватить меня живой, а не убить.

Плечи вздымались, когда я учащенно дышала, я смотрела на него сверху вниз.

— Это твой единственный шанс убежать.

Я не была уверена, что мной двигало или почему гнев превратился в своего рода удовлетворенный порыв, который почти наслаждался кровопролитием. Я отогнала эту мысль, не желая позволять себе продолжать эти мрачные мысли. Это было выживание, не более. Я была здесь, потому что у меня не было выбора. Мужчина хмыкнул, затем направил на меня свой меч.

— Я собираюсь убить тебя, а затем осквернить твой труп.

— Дерзай и пробуй, — слова прозвучали гораздо увереннее, чем я чувствовала, но я не собиралась позволять себе испытывать страх.

Что бы ни владело мной и не давало мне покоя, это поддерживало во мне жизнь.

Меч становился все тяжелее, и я почувствовала легкое головокружение. Я знала, что виновата кровь, стекающая по моей руке. Я буду быстро уставать, так что, если я собиралась убрать этого огромного человека, это нужно было сделать сейчас. Другого шанса у меня не было.

Он напал на меня, и я подняла свой меч, чтобы защититься, и знакомый звон стали, встретившейся со сталью, эхом разнесся в воздухе. Мои руки завибрировали в ответ, и я стиснула зубы, отпихивая его назад. Он был силен, и сразиться с ним было не так просто, как с другими. Мне удавалось отражать и защищать удар за ударом, но у меня было ощущение, что он играет со мной. Его не обманула моя одежда или мой титул. Мы дрались почти так же, как я спарринговала с Дэвидом. Движения и паттерны знакомые. Как будто мы работали по хореографии. Тренируясь вместо того, чтобы по-настоящему сражаться.

Он изматывал меня, и я уставала, двигаясь медленнее с каждым ударом.

Мне удалось подобраться ближе, и я провела своим мечом по его животу, пробив кожу, но не причинив достаточного урона, чтобы замедлить его. Он взревел от боли, но развернулся ко мне, отражая мою атаку одной из своих. Его клинок вонзился мне в бок, и я взвыла, отступая, прежде чем он смог вонзить свое оружие глубже. Повинуясь инстинкту, я прижала руку к ране, шипя от боли. Кровь лилась из моего бока, моя рука была покрыта алым. Я избежала смертельного удара, но, скорее всего, это просто оттягивало неизбежное. Я знала, что означает подобная рана. Я была в проигрыше. Но не было никакого способа, которым я не собиралась забрать этого мудака с собой.

Ухмыляясь, он бросился вперед, и я подняла свой меч, чтобы защититься, но моя хватка ослабла, и он выпал из моих пальцев, звякнув о каменную дорогу.

Задыхаясь и морщась, я прижала ладонь к кровоточащей ране и тяжело сглотнула, встречая смерть лицом к лицу. Я пыталась, и я думаю, Дэвид гордился бы тем, как я дралась, но я не была готова к этому. Тренировки со спарринг-партнером казались смешными теперь, когда я столкнулась с настоящим боем. Все эти годы я практически играла понарошку.