– Записан, – неуверенно произнес Роман, сосредоточенно думая, где его ожидает подвох.

– Где-нибудь на пачке сигарет и валяется в бардачке машины? Хотя вы не курите… Что у вас в бардачке валяется? – уточнила Кира и радостно взвизгнула: – Ага! Ух-ты! Какой интересный механизм!

Девушка нажала на почти невидимую кнопочку, замаскированную под болтик в фурнитуре на стеклянных дверках, и корешки книжек распахнулись, открыв обычный серый сейф.

– Очечник от старых темных очков валяется, – признался Роман. – На нем код написан.

– А почему ты у меня пароль от телефона не спрашиваешь? – в голосе Самбурова прозвучали вызов и даже ирония. – Потому что я нигде не храню его запись?

– Потому что я его знаю, – задумчиво призналась девушка, рассматривая кнопки на сейфе под разными углами. – Э! Ну точно – два и шесть.

– Как это – знаешь?

– Григорий Сергеевич, – патетично протянула Кира, продолжая рассматривать сейф. – Пароль на вашем телефоне и на вашем макбуке – это цифры номера вашей машины, затем первые три цифры номера байка. От банковской карты – четыре первые цифры от пароля на телефоне…

Кира не видела лица подполковника, но, судя по хохоту майора, оно было удивленным и занимательным.

– И какое отношение наши пароли на телефоне имеют к номеру этого сейфа? – Самбуров взял себя в руки, но Кира все равно расслышала в его голосе досаду.

– Никакого, – проговорила она и быстро поочередно нажала на черные металлические кнопочки. Дверь сейфа распахнулась.

– Ого! Ловко! – восхитился Роман. – Все-таки я прав – вы волшебница.

Самбуров нахмурился, перевел взгляд с Киры на внутренности сейфа и кивнул Мотухнову:

– Давай оформляй изъятие. Разбираться будем, что тут.

Майор просиял. Его безумно веселило, что даже Самбурова, с которым Кира знакома давно и точно не просто знакома, она время от времени удивляет, вводит в ступор и регулярно выводит из себя.

– Код от этого сейфа у Монголина в ящике валяется. Часы детские электронные, и на них четыре цифры, день и месяц. Только порядок подобрать надо было. Что первое, дата или время. Мне повезло, – пожала плечами специалист по психопатологии и, приблизившись к Григорию вплотную, прошептала: – Знать код от телефона не означает в него залезать. – Она выразительно посмотрела на здоровенного мужика с по-детски обиженной физиономией. – Я не всегда могу отфильтровать то, что вижу. Но я стараюсь… – Она закатила глаза. – Ну хорошо! Иногда я стараюсь не замечать… чужих секретов! Блин! Самбуров! Ты знал, с кем связался!

– Знал! – довольно признал Григорий. Теперь злилась Вергасова. Не все этой ведьме брать верх. – И даже знаю, что двигают тобой не корыстные цели, и даже интересов у тебя никаких нет, тебя разбирает обычное любопытство! И раз за разом ты доказываешь самой себе, что ты самая умная, что можешь читать чужие мысли и эмоции, видишь, что люди чувствуют и скрывают. Ради сиюминутного ощущения власти и превосходства. Потом ты от этого мучаешься чувством вины, даже угрызениями совести. Да, моя золотая, я знаю, что у тебя есть совесть. Обещаю, никому не скажу. Ты же умная женщина, ты же знала, что не надо лезть на рожон. Знала. Но не смогла. Не удержалась. Вергасова, это диагноз!

Кира прищурилась, в глазах заплясали веселые чертики. Она прошипела:

– Самбуров, обычно тайны, украденные у ведьм, приводят мужчин в могилу!

– Ага! – хохотнул подполковник. – Или саму ведьму на костер.

Установилась тишина, сглаженная шуршанием документов из сейфа и вздохами домработницы Надежды.

– Я поменяю код на телефоне, чтобы тебе было что разгадывать, – довольно улыбнулся Григорий.

– Сам только этот код не забудь, – хмыкнула Кира.

Девушка прикусила губу и посмотрела на кипу бумаг, выложенных из сейфа прямо на пол.

– Альбома с фотографиями там нет?

– Не-а! – отозвался Роман. – Альбома нет. Но тут такие интересные записи.

Он протянул Самбурову пухлую папку, тот принялся ее просматривать. Лицо подполковника стало заинтересованным.

Кира снова пошла по кабинету.

– Он должен быть где-то недалеко. Чтобы удобно доставать и легко прятать обратно, – бубнила девушка, шаря глазами по комнате. Она присела, осмотрела рабочий стол бизнесмена снизу, даже постучала по крышке. Встала, стукнувшись об угол, и, потирая темечко, пошла к окну.

– Вот! Сразу умнею, – усмехнулась она и поморщилась, – сильно стукнулась.

В кресле сиделось уютно и удобно.

Вид из окна, словно тяжелое одеяло, припечатывал к месту и накрывал чувством безопасности, почти эйфории.

Говорят, это отголоски первобытного существования человека в пещере – накрылся тяжелой шкурой мамонта или зубра, все, в домике, спрятался. Значит, не найдут, не съедят и не замерзнешь. Поэтому для спокойного и хорошего сна спать надо под тяжелым одеялом.

Не отрывая взгляда от морской глади, сверкающей сквозь решетку ветвей, Кира повела руками по подлокотникам кресла. Медленно, с усилием давя на полированное дерево. Когда ее ладони сползли вниз, пальцы завернулись, огибая округлый край, она явственно ощутила разницу в текстуре материала под ладонью.