— А я почём знаю? — Вполне искренне удивился заместитель директора. — Это вам в отдел кадров управления столовых и ресторанов нашего района обращаться надо.

— Думаю, Ахмет Алиевич, будет лучше, если с подобным вопросом к ним позвоните вы. — Тут же сориентировался Анатолий Викеньтьевич. И, нагоняя жути, обрисовал неприглядную перспективу. — Представьте, что там. — Тут Позняков многозначительно закатил глаза к потолку, подумают о вашем ресторане, если в кадры станут звонить из милиции и интересоваться вашими людьми?

— Да-да, уважаемый! Вы правы! — Тут же засуетился, как видно, давший волю разыгравшемуся воображению, Ахмет Алиевич. — Я сейчас! Мигом!

— Думаешь, это он? — Недоверчиво зыркнул на меня Василий.

А я, так как отступать было некуда, постарался придать своему взгляду как можно более уверенный вид, и твёрдо кивнул. Правда, при этом сопроводив судорожное подёргивание бестолковкой, практически опровергающими сие действо словами.

— Знаю, улик и доказательств нет. Но, моя внутренняя чуйка твёрдо уверена, что этот тип к нашему делу причастен.

— Экстрасенс, бля! — Отворачиваясь, пробормотал чем-то недовольный Василий. И, давая волю чувствам, показал мне крепко сжатый кулак. — Смотри у меня, младшОй!

А мне, от его детской угрозы, почему-то стало смешно. Так как моторика движений и, какой-то нелепый, сделанный им поворот корпуса, вызвали у меня неосознанное желание встать в боксёрскую стойку и пробить в печень. И, хотите верьте, хотите нет, но я был уверен, что выглядевший внушительней и, визуально весивший килограмм на двадцать больше капитан, в драке мне совсем не соперник.

«Хотя — да»! — Запоздало подумал я. — "Я ж, вроде как боксом занимаюсь! И даже, кажется, ухитрился выполнить норматив Кандидата в Мастера Спорта.

А, судя по самоуверенному и, слегка нагловатому виду Василия, он тоже не чужд этой мужской забаве. Вот и куражится, почём зря. Так как, по моим внутренним ощущениям, на канвасе он бы не продержался против меня и пары-тройки секунд.

— Вот! — Прервал мои досужие размышления появившийся в раздевалке и, даже слегка запыхавшийся Каримов. — Охотская триннацать, квартира двадцать семь.

Он обвёл настороженным взглядом нашу троицу и, безо всякого сомнения определив в Позняков старшего, протянул находящийся у него в руках клочёк бумаги ему.

— Спасибо, Ахмет Алиевич. — Вполне искренне поблагодарил заместителя директора майор. И, успокаивая насчёт дальнейшей перспективы, заверил. — У нашего ведомства к вашему заведению больше претензий нет. И, можете быть уверены, что никаких сигналов смежникам ни я, ни мои люди давать не будут.

— Спасыба, дарагой! — Тут же выразил наигранную радость Каримов. И, зыркнув куда-то в сторону, требовательно мотнул головой. — Вот, прымытэ небалшой прэзэнт, так сказат. — Заместитель директора протянул, на этот раз почему-то Василию, обычную сетку, в которой виднелись аж три бутылки коньяка и несколько источающих сногсшибательные ароматы, пакетов. — Ат нашига дома к вашиму дому.

— Это лишнее. — Нахмурился Позняков. Но, уловив плотоядно-предвкушающий взгляд Васили, обречённо махнул рукой. — А, ладно! Чего уж там целку из себя строить!

А я с интересом подумал, что в принятом им решении сыграло бОльшую роль. Выдимые невооружённым взглядом текущие слюньки Василия или недовольно-осуждающий взгляд капитана, которым он ухитрился наградить строгого и, не к месту и совсем не вовремя, излишне принципиального начальника.

Хотя, ежели разобраться, то кто я такой, чтобы так тщательно препарировать коллег? Все мы люди, все мы человеки. И, чтобы отказаться от плывущей в руки халявы, нужно обладать поистине какими-то, сверхчеловеческими и, как понимаю, не свойственными обычным людям, качествами.

— А это мы удачно зашли! — Захлопывая крышку багажника, в который быстренько уместил снедь и выпивку, подытожил донельзя довольный Василий. И, выражая полное одобрение моим, недавно искренне осуждаемым действиям, хлопнул меня по плечу. — А ты ничего, млдашОй! Толк будет!

— На Охотскую? — Слегка поморщившись от такого панибратсва, вместо ответа спросил я.

— А куда же ещё! — Иронично хмыкнул Позняков. И, задумчиво пробормотал. — Надеюсь, у нашего фигуранта домашнего телефона нету. А то ведь, этот Каримов, тот ещё жук. Своего и предупредить может!

— Да, вряд ли, Викеньтьевич! — Беспечно махрул рукой жизнерадостный Василий. — Да и, ушлый мужик наш замдиректора. И вряд ли захочет быть замешанным в пособничестве подозреваемому в умышленном убийстве.

— Что ж, хочется верить. — Подбадривая самого себя, пробормотал Позняков.

И, заведя двигатель, тронул верного жигулёнка с места.

К дому, вызвавшего у меня смутные подозрения швейцара, мы подъехали минут через десять. Благо, жил тот относительно неподалёку, и занимал квартиру в стандартной панельной пятиэтажке. Прозванных в народе Хрущёвками.