Министр обороны хмыкнул и спросил:

— Предлагаете начать войну?

— Что вы, боже упаси! — всплеснул руками князь. — Наоборот! Его императорское величество наметил курс на развитие государства. Но это подлейшее убийство монарха всё застопорило. Мы застряли посреди реформ, начав их, но не закончив. Мы и не там, и не здесь, а деньги из-за этого утекают с удвоенной скоростью. Пора продвинуться вперёд. Этим мы одновременно и приведём к процветанию Российскую Империю, и успокоим народ. Люди увидят, что со смертью государя жизнь не кончилась, его дело живёт и процветает. Но прямо сейчас нам нужно высвободить часть ресурсов.

— Что конкретно вы предлагаете? — напрягся Александр Семёнович.

— Сократить расходы на армию, — внимательно глядя на собеседника, весомо произнёс князь Новгородский. — Государь и сам хотел этим заняться, вы же знаете.

— Но я скажу вам то же, что и его императорскому величеству, Борис Николаевич, — покачал головой министр обороны. — Нам нечего сокращать. Армия и так уже ужалась по максимуму.

— Ну как это нечего? — возразил хозяин кабинета. — Вот из Афганистана соединения вывели? Вывели. А кто их теперь содержит? И главное, зачем? Мы сформировали эти соединения исключительно ради Афганистана. Но цель выполнена. Нужно распускать людей по домам. У нас нет для них иных задач.

— Но как же распускать? — удивился министр обороны. — Служивых людей нельзя просто взять и распустить! Насколько вы вообще хотите сократить армию?

— Насколько? — переспросил Борис Николаевич. — В два раза, а лучше в три.

— Это не реально, — покачал головой Александр Семёнович.

— Но это необходимо! Вот сколько у вас уходит денег на содержание личного состава?

— Много, но мы же не можем сократить зарплаты личному составу!

— Я это понимаю, — согласился князь. — Потому и предлагаю, сократить личный состав с сохранением зарплаты тем, кто останется. И к чему вам столько учений? Зачем новые вооружения? С кем вы собираетесь воевать? У нас нет врагов!

— Так, потому и нет, что у нас армия сильная, — заявил министр обороны.

— Не говорите чепухи, — отмахнулся Борис Николаевич, — это всё было придумано, чтоб оправдать чрезмерно раздутые расходы на оборону. У нас нет врагов, и если вы хотите задержаться в своей должности, то советую исходить из этого.

В кабинете повисла тяжёлая давящая тишина.

— Но это будет сложно объяснить, — попытался в последний раз протестовать Александр Семенович. — Мои замы…

— Ваши замы засиделись на своих местах! — перебил министра обороны князь. — Все, кто не согласен с новой политикой, основанной на воле нашего государя и интересах Родины, могут уходить в отставку, мы никого не держим. Нам нужны новые, прогрессивно мыслящие люди в министерстве обороны.

Александр Семёнович вышел из кабинета и прикрыл глаза на мгновение. Затем тяжело вздохнул и перекрестился на храм, виднеющийся из окна.

— Господи, прости.

Новосибирская военная академия имени Н. Н. Раевского, Воронов Игорь Васильевич

Занятие у Ани, точнее, у Анны Леонидовны, прошло незаметно для меня. А когда сержант пришёл забирать нас, преподавательница меня задержала под видом обсуждения вопроса по просветительской работе.

— В эту субботу приглашаю тебя в отель «Интерконтиненталь», — объявил я, когда мы остались наедине. — Мне положена первая увольнительная до воскресенья, так что всё будет, как ты и хотела — сможем вместе уснуть и вместе проснуться.

На лице Ани было столько эмоций, она никак не ожидала, что мне удастся решить вопрос так оперативно. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и, на мгновение повиснув у меня на шее, поцеловала в губы. Совсем как девчонка.

— Спасибо, Игорь, — выдохнула Аня мне в губы, прежде чем отстраниться. — Но как и где мы встретимся?

— Буду ждать тебя в лобби отеля в шестнадцать ноль-ноль, — ответил я и, ещё раз прижав к себе, поцеловал уже сам. — Всё, мне пора.

Оставив Аню осмысливать новость, я направился на занятие к Верещагину.

Сергей Валерьянович дождался, пока мы переоденемся и построимся. Затем куратор встал перед нами и с улыбкой произнёс:

— Если кто-то не знает, вчера ваш товарищ по оружию, слушатель подготовительных курсов Воронов в поединке одолел второкурсника Лисицкого.

Капитан выдержал небольшую паузу, обвёл нас взглядом и добавил:

— Тем самым он доказал, что и я не зря ем свой хлеб, и вы не безнадёжны. Воронов, выйти из строя!

Я, как и полагается, промаршировал три шага, остановившись прямо у Верещагина. Но тот махнул рукой.

— Не тянись, Воронов. Сегодня заслужил. Курсанты! В честь победы Воронова два коротких, одно раскатистое. Ура! Ура! Ура-а-а!

И строй поддержал капитана:

— Ура! Ура! Ура-а-а!

Что ни говори, было приятно.