– Было множество причин не присоединяться.

Брови недовольно поползли вверх. Древесный страж всем видом показывал, что вот-вот готов вышвырнуть старого человека. Мешала одна лишь преграда; которая была проклятием, и возможным спасением.

– Прошло совсем не так много времени. Но одно поистине ужасное воспоминание никак не давало покоя мыслям в голове.

Лавочник стоял на приличном расстоянии, и потому было слышно лишь приглушенное бормотание.

– Как это все поможет ответить на самый главный вопрос?

– Слишком многое не понятно.

– Боюсь в таком городе как «Арксбург» достаточно понятно бывает совсем немногое, - Главный Наставник слегка призадумался

– Темный всадник. Тот чьё лицо сокрыто – обладатель великой и таинственной силы. Ему то епископ и обязан жизнью.

– Говорить о себе в другом лице крайне неразумно. Ибо чтобы разгадать хотя-бы одну загадку стоит всегда говорить прямо.

– Моему господину надоели все эти уловки.

– Прежде чем еще один человек вольется в узкий круг союзников – придется действовать по нашим правилам.

– Если сокрытое зло будет уничтожено; в таком случае я согласен.

– Как думаешь, о чем они говорят?

Слегка уловимый слуху кристаллический звук:

– Боюсь это не наше дело. Великое зло обитает в городе Арксбург. И пока есть возможность, хотя бы шанс на то чтобы увеличить шансы на победу; приходится закрывать глаза на многое.

Сказанное звучало очень странно. Но Лавочник не стал задаваться бессмысленными вопросами, и потому списал все на метафору.

– Какие действие мне стоит предпринять?

– Пока не будем торопиться – ибо хороший стратег всегда ценить терпение как самый ценный ключ. А тот, у кого есть ключи ото всех дверей имеет возможность быть победителем.

«Красивые слова. Но в глубине души мы оба знаем насколько может быть сурова смена обстоятельств.» - Нечего сказано не было. Но какой смысл от всего этого. Когда имеешь дело с могущественной сило, утаить какой- то секрет становиться непосильной задачей.

Стремительно начавшаяся беседа в главном зале подошла к завершению. И потому; бывшего епископа пригласили в личные покои языческого короля. Никогда не знаешь какие подробности придется обсудить. Древесный страж указал на свободное кресло, которое было обшито зеленным бархатом. Многочисленные узоры древней культуры покрывали спинку и четыре ножки.

– Полагаю стоит обсудить некоторые ключевые цели нашего с вами сотрудничества, - главный наставник не по-человечески улыбнулся, словно за всеми речами могло крыться нечто ужасное. – А также что вы можете дать взамен.

– Взамен?

– Конечно. Это могут быть различные ценности. И речь сейчас вовсе не о деньгах и каких-то вещах. Я говорю о жизни и воле к борьбе. В обмен на силу всегда приходится чем-то жертвовать. Иногда мы вынуждены отдавать часть себя во благо чего-то большего.

– Конечно.

– Вы должно быть догадываетесь почему сидите здесь – когда все верные мне помощники вне досягаемости.

Глаза старого епископа не отрываясь смотрели на Главного Наставника; будто пытаясь что-то найти. Но Дух Мабона не из тех, кто позволяет разгадать собственные секреты. Баллом правят могущественные. И к разочарованию Ульрика встречный взгляд собеседника подтверждал все пагубность обстоящей ситуации.

«Когда сидишь напротив неизведанной силы – ужасно представить какого это встретить истинную беду этого маленького городка. Если Главный Наставник; как он просит себя именовать, не в силах остановить напасть – тогда какого обычному человеку перед лицом бесконечного ужаса.»

– Если честно, не имею даже понятия.

Снова таинственная улыбка. Руки сложены в вычурной позе – говорившей лишь о превосходстве.

– В этой борьбе не исключено что каждый должен внести определенную лепту. И теперь перед лицом великой опасности – вы готовы умереть за эту цель?

«Ужасная, и к тому же неравная борьба заставляет поднимать ставки все выше пока наконец одна из сторон официально не признает банкротство. Ситуация складывается не лучшим образом. Одно дело признать поражение – расторгнув контракт с какой-нибудь влиятельной компанией. Но совсем другое, когда осознаешь, что все что было так мило в этом городе будет безжалостно стерто».

– Старость застала это тело в совсем не походящий момент. Во времена молодости была цель….

– Позволь угадаю – насылать гонение, и искоренять и без того не многочисленный народ - я помню те дни.

Было видно даже глупцу: Ульрик испытывал глубочайшее раскаяние. Главный Наставник более не проявлял эмоции. Вся суровость и печаль прошлого была запечатлена в одном взгляде. Глаза цвета едва зеленоватого мха неустанно твердили «Епископ и ему подобные истинное зло.»

То было когда-то давно. Теперь же роль великого соперника взяла загадочная личность. Через силу приходится признать одно: Враг моего врага – мой друг.