— Но почему вы считаете, что немцы, англичане и американцы не способны повторить эти миниатюрные самолёты, используемые для разрушения ДОТов? Насколько я помню, в них применяется простенький мотоциклетный мотор, а их производство налажено повсеместно.

— Проблемы воспроизвести механическую часть беспилотного аппарата, действительно, нет никакой. Но воспроизвести электронную начинку на нынешнем этапе технического развития невозможно в принципе. Аппаратуру радиоуправления такого аппарата, построенную на современной вам радиоэлектронной базе, можно будет впихнуть, разве что, в тяжёлый бомбардировщик. И стоить она будет на два-три порядка выше, чем сам бомбардировщик. Даже для нас это — экспериментальные образцы оружия, которые мы испытываем в реальной боевой обстановке. Зачем лепить мини-самолёт, без всех этих систем управления обладающий очень плохой точностью попадания, если ту же самую задачу можно выполнить обычным обстрелом из тяжёлой артиллерии? Будет намного дольше, чем в результате прямого попадания нашим аппаратом прямо в амбразуру ДОТа, но не требуется применения фантастически сложных технологий.

Но вернёмся к операции по сокрытию сотрудничества СССР с потомками. Вспомните, товарищ Сталин: ещё на этапе её планирования мы предполагали, что рубеж 1942–43 годов станет датой, когда от отрицания такого сотрудничества мы перейдём к полному игнорированию всех запросов об этом. Что позволит нам протянуть ещё три-четыре месяца, необходимые для наращивания производственных мощностей, использующих технологии будущего. Дальше скрывать очевидное станет просто невозможно. Но и после этого у нас останется два-три месяца на реакцию наших врагов, явных и пока скрывающихся за маской друзей. То есть, всего лишь рисунки (это мы с вами знаем, что они сделаны на основе реальных фотографий реальных автомобилей) никоим образом не раскрывают нашей тайны, но позволяют подготовить американских богатеев к мысли о том, что торговать с СССР выгоднее, чем воевать, как того требует Черчилль.

— А он уже требует воевать с нами? — удивлённо приподнял бровь Иосиф Виссарионович.

— Пока не публично. Пока только в кругу наиболее приближённых, как показало прослушивание его кабинета. Но мы ожидаем, что это ненадолго, и к тому времени, когда мы будем вынуждены признать факт нашего сотрудничества, он разойдётся вовсю. По крайней мере, предварительный зондаж настроений Рузвельта и работу по его «перевербовке» он уже ведёт.

— И какова реакция на эту «вербовку» у господина Рузвельта?

— Пока отрицательная. Америка погрязла в войне на Тихом океане, которая поглощает массу сил и средств. А тут ещё высадка японцев на севере Австралии… Всё это обещает затянуть войну с Японией на год-два в сравнении с историей… сопредельного мира. И тот же Рузвельт склоняется к мысли, что Соединённым Штатам следует покончить с японской угрозой, прежде чем ввязываться в боевые действия в Европе. Именно поэтому он всеми силами отговаривает Черчилля от выполнения обязательств по защите Турции от «внешней агрессии»: Америка ещё больше, чем в истории моего мира, нуждается в помощи СССР по разгрому Японии. Там, в той реальности, вы успешно оттянули вступление Советского Союза в эту войну до окончательной победы над нацистской Германией. Нет оснований торопиться и на этот раз.

— Это точная информация о настроениях Рузвельта?

— Товарищ Сталин, мы не стали изобретать ничего нового, мы воспользовались уже использованным решением советских чекистов. В нашей истории в кабинете американского президента много лет висел подарок советских пионеров — вырезанный из дерева герб Соединённых Штатов Америки, который исправно записывал разговоры в Овальном кабинете американского Белого Дома. Только теперь мы его несколько усовершенствовали: помимо микрофона, снабдили его и миниатюрной видеокамерой. Так что теперь аппаратура, вмонтированная в этот герб, передаёт на пролетающий над Америкой спутник не только записи разговоров американского президента, но и изображение многих документов, изучаемых или подписываемых Рузвельтом.

Сталин не смог сдержать усмешки, оглянувшись на миниатюрную камеру, тоже, как он знал, «пишущую» происходящее в его кабинете.

— Отличие ситуации в том, что записи, сделанные в этом кабинете, никогда не попадут противникам СССР. Даже потенциальным. А информацией из Овального кабинета пользуется и ещё долгое время будет пользоваться советская разведка и советское руководство, — понял молчаливый намёк генерал-майор ФСБ. — Так что о любых изменениях и даже планах изменений политики США в отношении Советского Союза вы будете знать незамедлительно.

— А не напугают Рузвельта, как напугали Черчилля, успехи советской промышленности и победы Красной Армии на фронтах?

— Товарищ Сталин, наши аналитики не зря рекомендовали советскому правительству занизить публикуемые статистические данные промышленного производства за 1941 год. То же самое касается данных за 1942 год, которые вот-вот начнут обобщаться. По нашим оценочным прикидкам, рост советской экономки в заканчивающемся 1942 году составит просто немыслимые для воюющей и частично оккупированной страны тридцати процентов. Конечно, львиную долю этого прироста дало производство оружия и боеприпасов. Но мы рекомендуем «урезать осетра» и занизить общие показатели роста вдвое. Как урезали год назад. Это позволит американскому руководству не насторожиться раньше времени.

Что касается побед… И в Германии, и в Великобритании, и в тех же Соединённых Штатах связывают их с колоссальными потерями немцев в авиации и бронетехнике. Наши союзники приписывают данные успехи поставками своей противотанковой и зенитной артиллерии, а также самолётов. По крайней мере, на этапе до массового появления на фронте реактивной авиации и танков Т-44, Т-55 и спроектированных с учётом опыта потомков Т-54 и Ис. Я уже не говорю о боях в Турции, где названная выше техника показала себя настоящим чудо-оружием. Но и окружение Черчилля, и симпатизирующие Германии круги в Америке пока ещё надеются на то, что предпринимаемые Гитлером шаги по тотальной милитаризации европейской промышленности изменит ситуацию, и успехи советских войск сойдут на нет. А значит, максимум, чего удастся добиться Красной Армии, это выйти на довоенные границы СССР. Но при этом Советский Союз надорвётся, и у него можно будет «выдурить» технологии будущего в обмен на продолжение этими странами войны с Германией. То есть, пока они неверно оценивают даже потенциал советской промышленности, усиленной новыми технологическими возможностями. Но у нас, повторяю, осталось не более полугода на завершение качественного скачка советской промышленности.