– Это чего такое?

– Ну это… В общем, там на дипломатов учат. Институт международных отношений. Это очень престижно и пер-спективно, но туда просто так не поступить, блат нужен.

– Блат? – переспросил отец.

– Ну да… связи, то есть, знакомства. Ну и у Юры там нашлись кое-какие варианты. В общем, есть возможность пристроить Валерку. Конечно, денег очень много надо, ну и язык знать всё равно нужно.

– Тьфу ты, – ругнулся старик, – взятку, что ли, давать собрались?

– Ой, пап… Скажешь тоже – взятку. Не взятку, а так… Понимаешь, сейчас время такое, что без денег и без связей ничего не решишь.

– Опять у тебя время какое-то, – Матвей недовольно помотал головой. – А Валерка-то сам хочет туда? А то, может, оно ему сто лет не надо.

Дочь скептически усмехнулась:

– Сам… Да он сам пока ничего не хочет. У него в голове только в футбол погонять, музыку послушать, да «когда в деревню поедем?».

– Так чего, Юрий твой шибко богатый, выходит? Раз знакомства у него в Москве, да взятку давать собрались.

– Пап, давай больше не будем ни о каких взятках говорить, хорошо? – с напором сказала дочь, недовольно зыркнув на отца.

Матвей, не ответив дочери, снова спросил:

– Чего Юрий-то твой делает? Где он работает, что сам себе хозяин? Он раньше вроде как на обувной фабрике инженером был.

– Он и сейчас там же, на обувной фабрике, только в кооперативе.

– Слушай, а ты можешь мне толком объяснить, чего это такое? Кооперативы-то эти. С чем их едят-то? А то, вон, люди говорят, там одни барыги да хапуги.

В сенках послышались шаги, зять возвращался из огорода.

– А вот он сам идёт, у него и спроси, – кивнула на мужа Наталья.

– О чём спроси? – глянул на Матвея зять, снова усаживаясь на лавку.

– Да вот папа спрашивает, чем ты занимаешься. Как это, что сам себе хозяин? Я сказала, что у тебя кооператив.

– А-а… – протянул Юрий.

– Это, я так понимаю, под тип артели, что ли? – уточнил Матвей. – Раньше были такие…

Юрий кивнул головой:

– Верно, папаша, под тип артели.

– Ну и чего ты делаешь там?

– Чего делаю-то? – зять усмехнулся. – Да разное.

Юрий был вторым мужем Натальи, она вышла за него девять лет назад. К родне жены он относился с нейтральной прохладцей: нос не воротил, но и душу особо не раскрывал.

– Разное, это чего? – продолжал расспрашивать Матвей. – Вот я после войны в одной артели работал, так мы коромысла там делали, дуги гнули, полозья к саням.

Юрий глянул на тестя, чуть заметно усмехнулся:

– А вы с какой целью интересуетесь?

– Как это? – не понял Матвей. – Какая тут ещё цель? Ты ж вроде как не чужой. Нешто это секрет какой, чтоб друг от дружки таиться? Ну не хочешь, так не говори, – старик пожал плечами, – я не неволю…

– Да нет, не секрет, – зять примирительно улыбнулся. – Ладно, расскажу, раз интересно. Вы же в курсе, что я на обувной фабрике работаю?

Матвей кивнул:

– В курсе.

– Ну вот. Ботинки, туфли, сапоги делаем, мужские и женские, даже детский ассортимент есть. Продукция у нас хорошая, спросом пользуется, а цены мизерные, толком не заработаешь, потому как государство наше разлюбезное не разрешает наценку выше установленной нормы делать. Ну вот мы и сделали при фабрике кооператив. Как вы говорите, под тип артели, только всё же это маленько другое. Это уже несколько лет разрешено, так сказать, для развития частного предпринимательства.

– Так чего вы там делаете-то? Тоже ботинки шьёте? – спросил старик.

– Да нет… – продолжал зять. – Мы, то есть кооператив, выкупаем продукцию у фабрики по их ценам, – не всю, конечно, а две трети, примерно, или три четверти, по-разному бывает – а потом мелочь какую-нибудь от себя добавляем и продаем уже как свою, подороже. В два, а то и в два с половиной раза. По закону получается, что это как бы уже наша продукция, кооперативная, а не фабричная. Вот и всё. А мы – кооператив, как частное предприятие, можем ставить любые цены, какие пожелаем, тут государство нам не указ. – Юрий широко улыбнулся, глядя на тестя, в расчете, что тот оценит всю простоту и гениальность такой схемы.

– А какую мелочь-то добавляете, что цена у вас потом в два раза больше делается? – не понял старик.

– Ну… хлястик какой-нибудь, пряжку можем пришить, заклёпку поставить.

– Постой, так это как? – Матвей развел руками. – И берут? Ботинки-то ваши? В два-то раза дороже?

– Ой, пап, – вмешалась в разговор Наталья, – сейчас же дефицит везде, обуви нормальной в магазинах нету. Берут, конечно! Юра же сказал, что у них обувь очень хорошая. С руками и ногами отрывают.

Матвей покачал головой, словно что-то соображая, хмыкнул: