– Думаю, люгер, капитан: реи ветром мотает, значит, они на мачте не закреплены, – с некоторой задержкой прокричал Рыжий.

– Люгер довольно скоростной, капитан, – сказал мне в ухо Старый, стоявший чуть позади меня. – Долго догонять будем. Зато он маленький, команда сопротивляться не станет.

– Надо дополнительные паруса ставить. Есть у нас лиселя? — спросил я у Старого.

– А хрен его знает, что там есть! Лисель-реи вон лежат вдоль фальшборта. За это хозяйство боцман отвечает.

Я подозвал спустившегося с мачты боцмана и спросил:

– Рыжий, ты как боцман должен знать есть у нас лиселя?

– Пока не попадались, но сейчас поищем.

– Эй, парни, – заорал он, обращаясь к своей команде, – впереди торговец с грузом. Нам надо его догнать, а для этого капитану нужны лиселя. Кто первый обнаружит, получит серебряную монету.

Рядовые пираты, топоча сапогами, кинулись на поиски парусов. Через четверть часа один из них пришел за наградой:

– Есть лиселя, в специальной каморке лежат, да еще и на двери подписано.

– Хорошо быть грамотным, – похвал его я.

– Давай, Рыжий, ставь лиселя и к утру мы его догоним, – приказал Старый.

Рыжий собрал своих, и они стали разбирать рангоутные деревья. Парни делали такую работу впервые, и потому было много путаницы и крепких выражений. Но в центре этого процесса находился Рыжий и все толково разъяснял. Вскоре люди полезли на мачты, затягивая за собой лисель-реи.

– Как думаешь, Старый, твои абордажники готовы? – поинтересовался я, подняв голову вверх, и наблюдая как палубная команда ставит лиселя.

– Ну, некоторые и до моих тренировок неплохо владели оружием, а остальные чуток подучились. Но как я уже говорил, если это люгер, то настоящей драки не будет. Наш бриг примерно тридцать пять метров в длину и нормальный экипаж у нас должен быть сто-сто тридцать человек. А люгер в длину метров двадцать, и если там нет груза, то на нем может быть человек сорок. Но люгер это обычно торговец, а значит там груз, а сорок матросов им не нужны для управления судном. Любой купец свои деньги считает. У них там и парусов штук пять не больше и им хватит десяти-двенадцати матросов, включая владельца судна. Так что они просто сдадутся, особенно если пообещать оставить судно им.

– Вот и отлично, а то я начал переживать.

– Молодец, что переживаешь за своих, но тебе самому тоже нужно научиться владеть мечом и топором, и умение стрелять не помешает. Лук ты не освоишь, а вот арбалет и пистоли должен. Правда, пистолей у нас нет ни одного, но как захватим – первая пара твои. И клинок тебе нужен особенный, а лучше два и кинжал. Но постепенно мы тебя приоденем и вооружим. Капитан лицо корабля, – и Старый слегка хлопнул меня по плечу и улыбнулся.

– Согласен, завтра и начнешь меня учить, мало ли как может обернуться.

– Да, уж гонять буду, как следует, не посмотрю, что ты капитан.

***

Операция «Троянский конь», разработанная на основе пришедшего во сне плана академика Столетова, была в самом разгаре. Шляпин внедрил в старую машину данные, дезинформирующие противника, и если он продолжал красть сведения из суперкомпьютера, то уже знал новый адрес конторы. Разумеется, это был фальшивый адрес. Но там кипела жизнь: сам академик приезжал туда как на работу по два-три раза в неделю; три десятка сотрудников старательно приходили на службу к девяти и уходили в шесть вечера; здание хорошо охранялось, что можно было видеть невооруженным глазом. Рабочие ежедневно разгружали два больших грузовика, приходивших к десяти утра, и таскали внутрь коробки с маркировкой «Электроника». Любой шпион, увидевший все это, просто обязан был проявить интерес к этому скромному трехэтажному зданию.

Но это была только видимая часть айсберга. Здание охранялось гораздо лучше: десяток наблюдательных постов разместили в соседних зданиях, несколько автомобилей дежурили в ближайших дворах, два силовых подразделения посменно находились на боевом дежурстве. И хотя Андрей Ильич Столетов не один раз говорил шефу, что противник навряд ли пришлет материальных шпионов, а придут призраки, которые могут видеть только другие призраки, и что нам надо держать в каждой группе своих призраков. Но замминистра так и не смог до конца поверить ему. Однако все же решился и выделил людей, для создания необходимого числа призраков, и разрешил в каждой группе слежения держать двоих таких агентов. Естественно, проект «Призрак» изначально не планировался под такое количество призраков, и его пришлось существенно расширить: появились три новые больничные палаты и три новых врача, и восемь фельдшеров. Обездушенные тела агентов требовали повышенного ухода, это скорее напоминало смерть, нежели сон.

Зато теперь дюжина агентов-призраков круглосуточно следила за фальшивым НИИ. Академик был убежден, что ловушка сработает. Его шеф, Юрий Максимович, наоборот не разделял убежденности Столетова.

Параллельно шло следствие по рассекречиванию объекта перед предположительно американской спецслужбой, так, по крайней мере, предполагал Федор Иванович – следователь из ГРУ. Его мнение разделял начальник безопасности Семен Семенович. Круг подозреваемых медленно сужался. Проверяли всех родственников, друзей, невест и любовниц, а также самих сотрудников. В списке у ГРУшного майора оказался и сам Семен Семенович. Всерьез его не подозревали, но из списка тоже не спешили вычеркивать. Все простые средства вычисления шпиона не сработали: никто не разбогател внезапно, не сорил деньгами, не ездил за границу и, вообще, все вели себя, как обычно: как говорится, не был, не состоял, не замечен.