Уже светало, когда все погрузили на флейт, торговец отсчитал последние деньги.

– Бывай, дорогой, – сказал он мне на прощанье, – я должен вернуться до пересмены надзирателя за причалами, это мой родич и он сделает так, – и торговец приложил слегка раздвинутые пальцы к глазам.

– Что ж, уважаемый, все прошло хорошо, можем и дальше работать вместе, – предложил я.

– Все возможно, – ответил он, делая шаг через фальшборт на свой флейт, который лишь немного возвышался над нашим бортом.

Команда уже частично поставила паруса и флейт начал понемногу набирать ход. Темная полоса воды проглянула между бортами, развернулся и наполнился ветром очередной парус, флейт уходил за мыс в сторону порта. Торговец, стоявший возле грот-мачты, смотрел на нас и улыбался. И как-то не так глянулась мне его улыбка, она показалась какой-то ехидной.

[1] Фор-бом-брамсель – второй снизу парус на первой мачте судна.

[2] Погонные пушки – пушки, стоящие на баке – носовой надстройке из которых погоняли преследуемое судно.

[3] Фальшборт – борт, возвышающейся над верхней палубой, считался не настоящим, в отличие от борта между остальными палубами.

[4] Лини – тонкие веревки.

[5] Блад – кровь.

[6] Четыре кабельтовых – около 700 метров.

– Свистать всех наверх! – неожиданно даже для самого себя, заорал я. – Паруса ставить, с якоря сниматься, курс норд-норд-ост. Пушки картечью заряжай!

– Ты что, охренел, – раздался позади яростный шепот Старого.

– Нет, господин квартирмейстер, я в порядке. Только делать нам тут больше нечего. Мне не понравилось, как на нас смотрел и улыбался тот торговец, – и я невольно посмотрел на удаляющийся флейт. – От того, что мы побыстрее отсюда смотаем удочки, нам ведь хуже не будет? А если нас тут врасплох застанут, на якоре без хода, то нам конец. Сейчас будет момент истины: его флейт скрывается за поворотом, а из-за него вывернет что-то вроде фрегата и возьмет курс нам наперерез.

– И это ты узнал по выражению его морды лица? – с удивлением, спросил Старый. Он, бывало, не церемонился в выражениях, видимо, из-за своего пиратского прошлого.

– Давай не будем спорить, если через пять минут ничего не произойдет, то ты прав, а я облажался.

Старый взял у меня трубу и приник к ней правым глазом, а я просто смотрел в даль и уже заранее знал, что прав. Корма флейта еще не успела скрыться, а из-за мыса появился длинный толстый бушприт и первый из кливеров.

– Это корвет[1]! – воскликнул Старый. – Ты, Борис, гений, все по его морде прочитал! Это надо же!

– Корвет, это очень плохо, – заметил Рыжий, стоявший позади нас и все слышавший. – От корвета не уйти. От фрегата могли бы попытаться, а от корвета бесполезно. Слишком большая разница в скоростях.

– К отражению абордажа готовьсь! – неожиданно гаркнул возле уха Старый, от чего я вздрогнул. – Ты тоже, вспоминай чему научился, и будь при оружии, – обратился он ко мне. – Они нас догонят, – и квартирмейстер бросил взгляд в сторону корвета. – А команда у них минимум вдвое больше, так что они на нас набросятся и им будет насрать, что тебе не положено по уставу братства участвовать в абордажах.

– Через час он подойдет достаточно близко, чтобы накрыть нас залпом, – добавил Рыжий, внимательно следя за военным кораблем. А мне оставалось только гадать, когда и с кем успел сговориться проходимец из Шамры. На ум приходило только одно, во время передачи дел помощнику.

***

Все случилось как было сказано. Корвет медленно, но неуклонно, приближался. Наконец его борт окрасился дымами и двенадцать всплесков от ядер легли вдоль левого борта «Дельфина».

– Недолет, – обрадовался я, хотя и понимал, что сейчас он сократит дистанцию еще на кабельтов и следующий залп накроет бриг.

– Не радуйся, – стиснув зубы, прошипел Старый, – драки не избежать. Их будет вдвое, а то и втрое больше.

– Боцман! Десять лучших стрелков на ют, пятерых на бак! «Арбалеты и мушкеты приготовить!» — прокричал я новые приказы, заранее представляя то, что сейчас должно произойти. Не один раз мне приходилось обыгрывать подобное в компьютерной игре[2]. Однако в играх разрабы подыгрывают игроку. Оставалось только надеяться, что нам повезет. – Старый, прикажи заряжать картечью. Нужно сократить их численность, иначе нам не победить.

Новый залп корвета и шесть ядер заплясали по палубе «Дельфина», подпрыгивая как мячи, а два отскочило от борта. Этот своеобразный футбол закончился тем, что четыре ядра выпрыгнули за борт, а два стали кататься по палубе. По счастью, никого не задело.

Корвет постепенно приближался и расстояние уже не превышало мушкетный выстрел. Вражеские стрелки стояли в плотном ряду наготове, высунувшись над планширом, и представляли собой отличную мишень на удобной дистанции.

Я подал знак Старому, и он все понял. На счет «три» восемь запалов поднесли к запальным отверстиям, и «Дельфин» тяжело вздрогнул от одновременной отдачи, отшвырнувшей все пушки назад. Они, в свою очередь, выбрали слабину брюк[3] и дернули за них борт, к которому были привязаны. Волна силовых искажений, этакой в прямом смысле ломки, прокатилась по судну. Бриг натужно заскрипел, как кряхтят старички, пытаясь поднять мешок картошки.