По дороге к Ростову Назаров увидал двигающийся вверх по Дону из Азовского моря отряд мелких морских судов с черноморскими матросами, которые шли на помощь к своим товарищам, возбудившим восстание в Ростове.

Укрывшись в ложбинке, генерал Назаров открывает беглый огонь из своих орудий. Одно судно тонет, другие, отстреливаясь от невидимого неприятеля, поворачивают и спешно спускаются к морю. Назаров преследует их метким огнем.

Прогнав моряков, он спешит к Ростову. Узнав о положении дел здесь, он немедленно открывает огонь по неприятелю.

Его орудия действуют с невероятной быстротой. Меняя позиции одну за другой, два орудия производят впечатление чуть ли не нескольких батарей, и неприятель ошеломлен.

Солдаты знали, наверное, что серьезного врага перед ними не более 600 штыков, а потому и наступали бойко. Но оказалось, что и эти кусаются. А тут еще какие-то союзники с артиллерией. Считая себя окруженными, солдаты потеряли дух и сразу ударились в панику.

После боя под Ростовом разошлись по домам и три запасных полка, стоявшие в Таганроге.

Армия увеличивалась числом, но теперь уже медленно. Большевики приняли все меры, чтобы воспрепятствовать проезду добровольцев на Дон. По всем станциям железных дорог были размещены особые команды, производившие день и ночь обыски пассажиров.

На станции Волноваха задержан был поручик Николаев. При обыске у него нашли зашитым в фуражке офицерский билет.

Участь Николаева была решена – на рассвете расстрелять.

На ночь его, вместе с пятью другими обреченными, поместили в сарай. Кроме наружного часового, в сарай поставили еще другого внутри у дверей.

Через час второй часовой начинает дремать.

Николаев тихонько подкрадывается к нему. Выждав момент, когда наружный часовой отходит от двери, Николаев бросается на дремлющего и душит его. Винтовка валится на землю, и ее подхватывает другой офицер.

Услыхав шум, наружный часовой окликает товарища. Офицер отвечает за него. Чуя что-то недоброе, солдат откидывает затвор, приотворяет дверь и без звука падает, пораженный штыком в грудь.

Офицеры скрываются в темноте, и все шестеро благополучно прибывают в Новочеркасск.

Но не все так счастливо отделываются, и сотни офицеров заплатили своей жизнью за попытку пробраться на Юг. Тем не менее, и пешком, и на лошадях, и с казачьими эшелонами, возвращавшимися с фронта, добровольцы прибывали в армию.

Образовались новые войсковые части; к прежним офицерскому и юнкерскому батальонам прибавились: георгиевский батальон, второй офицерский батальон и кавалерийский дивизион.

Для хозяйственной части армии настали трудные дни. Денег было мало, и надо было беречь их как зеницу ока. Но добровольцев надо и одеть, и кормить, и вооружить.

Между тем в хозяйственную часть никто из добровольцев не шел. Были среди них и пожилые штаб-офицеры, были и специалисты, заведывовшие ранее хозяйственными частями, но все шли в строй простыми рядовыми и не соблазнялись тыловыми местами.

– Мы пришли драться, а не бобы разводить, – говорили старики-полковники и шли в роты под команду молодых обер-офицеров военного времени.

Это был первый призыв Добровольческой армии, это были убежденные люди, искавшие не карьеры, а стремившиеся исполнить свой долг перед родиной.

На помощь хозяйственной части пришли жены добровольческих вождей и городские дамы.

С утра до вечера бегали они по городу, собирали белье, одежду, обувь, скупали, торгуясь до хрипоты, на базарах теплые носки и перчатки и вообще оказывали колоссальные услуги армии в хозяйственной ее жизни. Но, несмотря на все усилия, дело обмундирования армии подвигалось медленно, так как главное, а именно казенное имущество, захватывали казаки, и лишь случайно попадало оно в руки добровольцев.

С помощью дам были устроены и лазареты, в которых они же служили и сестрами, и сиделками, конечно, безвозмездно.

Немало трудностей пришлось испытать и с вооружением армии.

После первого боя под Ростовом начальник хозяйственной части распорядился собрать винтовки и патроны, оставшиеся на местах столкновений с неприятелем; все это собрали, но казаки взяли в свои склады и ничего не выдали добровольцам.

Пришлось прибегать к нелегальным способам: подкупили в ту же ночь других казаков, охранявших транспорт оружия на станции, и увезли целый вагон новых винтовок, не бывших в употреблении.