– Мне не жалко расставаться с творениями, если картины идут в надежные, хорошие руки, как котята. Если люди покупают мои картины не для того, чтобы перепродавать, а для себя, для души. Таких людей много, которые хотели бы иметь мои картины, но, в основном, у них нет возможностей покупать картины. Поэтому часто картины висят много лет не оплачены. Например, есть картина с тигром, которая живет у одной поклонницы пока просто так. И мне не жалко было давать этого тигра, потому что она любит его. Лучше пусть он будет жить у нее, чем неизвестно где. Хотелось бы, чтобы мои картины жили в тех домах, где их любят.

– Активно выставляться я начал с помощью жены с 2009 года, до этого у меня был перерыв почти десять лет. Я был занят духовным деланием, пребывал в «ограде церкви». Поэтому у меня была возможность продвинуться от гордости и страха в другую сторону. Для меня важно знать, что люди видят мои картины, чувствуют то, что я хочу им передать. На свою персональную выставку – первую после долгого перерыва (культурный фестиваль «ДУХ-QUEST» в октябре 2010 г.) я приходил с радостью, что у меня вышло, что люди видят мои картины, и они людей вдохновляют. Эта радость за картины, что они освобождаются, выходят к людям.

– На 12-м Международном Репинском пленэре, в котором я принимал участие летом 2011 года, как раз обсуждали за круглым столом этот вопрос. К единому мнению, мы, конечно, не пришли. Именно там, на пленэре я четко осознал, насколько важно писать именно то, что близко тебе внутренне.

Мой пример с пленэра такой – нас вывозили на натуру за город, там, где течет река, есть вода. В самом городе Чугуеве река не проходит.

– У меня во всех этюдах присутствует вода. Вода, водная стихия в природе для меня очень важна, другие участники пленэра не писали воду, выбирали другие мотивы – дорогу, лес, поляну, освещенную солнцем.

Вода всегда привлекала меня своей неповторимостью, необычностью. Смотришь в одну сторону на реку – вода одна, повернешь голову – другая, невероятно красива.

– Художником надо родиться. Ремеслу можно научиться, но не быть художником. Хороших ремесленников очень много было и есть. Они не стали художниками, хотя они большие мастера в ремесле. Настоящий художник имеет свое вИдение Красоты. И по-своему выражение ее. Хочу подчеркнуть, что это должно быть видение именно красоты.

– Художник – призвание от Бога. Музыка, как передача, а живопись – это импульсы. Индивидуальность сохраняется тогда, когда есть устремление к Богу. Как будто записываешь Божьи сигналы. Если хобби совпадает с профессией, рождается искусство. Если занимаешься не любимым делом, то разрываются все связи вокруг.

– Фотография станет искусством, если фотограф сможет поймать мгновение. Мне нравятся черно-белые фотографии, в них больше ритма, воздушности, перспективы, поэтому их можно превратить в живопись.

– Когда художник берет образ из головы, получается более выразительно. Своего рода сказка. У каждого сказка своя, у каждого художника свое видение красоты. Иногда мне сюжеты приходят во сне. Стихотворения «случаются», и живопись тоже «случается». Одну из своих работ, «Двор моего детства» я создавал на протяжении 25 лет, с каждым годом добавляя новые и новые детали. Живопись, как хорошее вино, должна настояться.

– Злой и равндоушный человек не может быть художником, потому что художник он уже неравнодушен к тому, что он делает. Он может играть роль художника, делать мизансцену, включать театр. Удобно и приятно играть эту роль на публике, показывать себя. А картины не получаются в этом случае, получаются декорации. Один театр, а не художественность.

– Различать художника и человека я научился недавно, важно именно различать профессионала и личность, порядочность. Раньше я думал, что если художник супергениальный, то и человек хороший, но это оказалось далеко не так.

– В живописи финал? Живопись в этом смысле как космос, бесконечна. Художники по двадцать, десять, восемь лет писали картины, и они оставались недоделанными… В живописи – не в литературе, где можно поставить точку и положить в стол. В живописи процесс завершения может быть очень долгим. Невозможно точно предсказать, когда работа будет закончена. Да, я прекращаю работу над картиной, потому что потемнело, например…

– Сознательное решение о том, что картина закончена «я сделал», у меня не появляется. Появляется только на следующий день или через некоторое время решение, что «пожалуй, пусть остается так». Таким образом, завершенными картины становятся, когда останавливаешься, чтобы не навредить, от противного, так сказать.*