Будто отвечая Юлиным мыслям, из угла выполз жирный рыжий таракан, задумчиво пошевелил длинными усами и лениво вернулся на свое место. Проверял, видимо, что за гостья явилась, и нет ли чего съестного.

– Фу! – крикнула Юля, кинувшись за насекомым и попытавшись избавиться от него. – Полька, да ты совсем здесь засралась! Как так можно?!

– Слушай, не делай мне мозг! – отозвалась сестра, хохоча над какой-то тупой передачей. – Лучше чаю налей, жрать охота!

Покачав головой, Юля подошла к плите. Благо, здесь был сетевой газ, и проблем с ним не оказалось. Она разожгла конфорку, поставила на неё чайник, затем взяла тряпку, намочила её и принялась отмывать видавший виды и покрытый всеми возможными пятнами стол. Продукты на него было класть и вовсе нельзя, рискуя превратить их в несъедобные грязные отходы. Вскоре свисток чайника оповестил о том, что вода готова. Достав из раковины 2 помытые кружки, девушка поставила их на засиявший чистотой стол, кинула по пакетику и залила кипятком. Колбаса, сыр и хлеб уже были готовы. На перекус хватит, а попозже нужно приготовить что-то посущественнее. Еще необходимо было заняться холодильником и хоть немного отмыть окна, чтобы впустить в дом свет. Стекла были настолько грязны, что казалось, будто на улице уже наступила зима, небо было серым свинцовым, а зелени и вовсе не видно.

Полина с удовольствием поднялась, и с видом королевы принялась есть всё, что Юля купила. Она быстро и жадно уничтожила и нарезанную колбасу, и сыр и продолжала голодным взглядом смотреть, как сестра доедает ещё первый бутерброд.

– Слушай, а ты же купишь мне ещё еды перед тем как уехать? – спросила она, глядя внимательно Юле в глаза.

– Куплю, если денег хватит. Поля, мне же не так много платят. Я только недавно после института устроилась на работу, – спокойно отозвалась девушка, промокая губы салфеткой и бросая ее в приготовленное мусорное ведро.

– А я думала, ты московская богачка! – откликнулась беременная женщина, смерив сестру презрительным взглядом. – По телевизору нам говорят, что у вас там ого какие зарплаты!

– Поль, но я же ещё квартиру снимаю, и есть мне что-то надо. Я итак экономлю, хочу себе студию купить на окраине в ипотеку. Надо накопить на первоначальный взнос, потом в банк идти. Если я буду транжирить деньги, так и останусь в съемной квартире! Это ты у нас девушка с приданым, у тебя вон и дом есть, и малыш скоро родится, а я все сама. Ты иди, отдыхай, я здесь приберусь немного.

Сестра с удовольствием после этих слов улеглась на диван и включила телевизор, разразившийся трелью очередной ведущей, вещавшей с удовольствием про красивую жизнь на Сейшельских островах.

В это время Юля развернула бурную деятельность в кухне. Она налила воду в большое ведро, сняла шторы, закинув их в старенькую бабушкину стиральную машину, и включила цикл стирки на 60 градусов, боясь, что и это не поможет избавить занавески от тех пятен, что образовались на них за два года. Следующими на очереди оказались окна, заблестевшие после мытья и явившие за собой дышавший осенью сад.

Бывший когда-то гордостью старшего поколения паркетный пол рассохся, потрескался, отмывать его было сложно, местами части выбились, пришлось их просто вставить на место и вздохнуть с сожалением – приклеить было нечем. Спустя 3 часа уборки кухня оказалась в полном порядке – на плите варился борщ, источая восхитительный аромат, сквозь приоткрытое окно врывался сквозняк, освежая помещение, а влажные шторы сохли прямо на окнах – Юля решила не возиться с утюгом и развешала их сразу после стирки, надеясь, что те высохнут и станут не такими мятыми.

Уже вечером, лежа на свежем постельном белье, просохшим под ласковыми лучами южного солнца, Юля в очередной раз мысленно поражалась сестре, тому, как можно быть такой безалаберной. Они были абсолютно одинаковые внешне с рождения, но поставь их сейчас рядом – и никто не скажет, что они сёстры, хотя в паспортах фотографии обеих девушек были неотличимы.

В делах и заботах прошла первая неделя отпуска. Полина наотрез отказалась от обследования и была твердо настроена написать отказ от ребенка в роддоме, хотя Юля по интернету уже заказала пелёнки, распашонки и всякие другие детские мелочи, которые могли бы пригодиться сестре на первое время. Их должны были доставить в ближайшее отделение интернет-магазина.

За три дня до отъезда сестры Полина с утра пожаловалась, что у неё всю ночь ныла поясница и хватало живот.

– Поль, может, в больницу всё-таки? – с беспокойством спросила её Юля. – Или в роддом? Ты вообще знаешь, когда тебе рожать?

– Да чёрт его знает, Юлька, отстань от меня! – раздраженно отозвалась сестра, расхаживая по комнате и потирая поясницу. – Будто я помню, когда с тем парнем переспала! Ну зима была или весна, да не помню я! Отвянь!

К вечеру Полина совсем занемогла. Она лежала на диване, смотрела в потолок и стонала, изредка повизгивая и хватаясь руками за живот.

Юля, уходившая на другой конец станицы в точку выкупа интернет-заказов и вернувшись домой, застала сестру с закушенной губой и безумным взглядом. Не обращая внимания на крики протеста, молча вызвала «скорую помощь», а потом сложила в пакет новые тапочки, халат и ночную рубашку, которые, как вычитала на форуме родительства, могли пригодиться в роддоме.

Врач, приятная немолодая женщина, быстро осмотрела Полину, сказала, что та скоро родит малыша и велела собираться в роддом, спросив, готова ли сумка и где обменная карта.