В городе чувствовалось облегчение и расслабление, что нас, наконец-то, перестали перекраивать и подтягивать к европейским стандартам. Полиция спокойно управляла движением манифестаций, большинство которых требовало одновременно множества вещей, но вовсе не демократии. Было похоже на то, что наконец-то у нас установился самый любимый наш общественный строй - диктатура без террора.

Главный редактор "Смелой Мысли" критически поглядел на меня.

– А вы сможете удовлетворить интеллектуальные ожидания наших читателей?
– спросил он, недоверчиво.

– Думаю, что да, - решительно ответил я.
– Мне хотелось бы предложить цикл научно-популярных статей, систематизирующих наши знания о действительности. Так что, сначала астрономия, потом физика элементарных частиц вплоть до теории композиционных струн и складок, затем теория гравитации, которая тесно связана с состоянием современной философии. От нее я бы перешел к психологии, социологии и истории, - выпалил я на одном дыхании и ожидал эффекта.

– И вы во всем этом разбираетесь?

– Да. К тому же, у меня имеется несколько задумок относительно того, как доступно представить сложные научные проблемы.

Наступила тишина. Главный все так же подозрительно глядел на меня.

– Ладно, пишите, - сказал он наконец.

Люди! Да я чуть не разревелся от радости. Наконец-то у меня имелось доказательство того, что я не принадлежу к исчезающему на Земле виду мыслящих существ. До сих пор мне приходилось принимать этот факт исключительно на веру. С развевающимися по ветру волосами я помчался домой, по пути давя манифестацию Матерей-Полек с антифеминистичными лозунгами, а может и наоборот. Дома я вытащил со дна ящика самые тайные свои заметки. Через час уже вся комната была завалена открытыми книжками, а я сам крутился как ошпаренный. Надо было сразу догадаться, что все было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Через две недели в редакции "Смелой Мысли" я услыхал:

– Знаете, нам пришлось приостановить печатание вашего текста, потому что корректор не поняла слова "блазар".

– Ну, знаете?!
– взвился я.
– Ведь в тексте черным по белому написано, что это струя материи, испускающая очень сильное гамма-излучение, направленное прямо на Землю. Такую струю материи, если глядим на нее со стороны, мы называем джетом. источником же ее является вращающаяся черная дыра с акреативным диском.

– Вот видите, еще и акреативный диск...

– Псякрев! Абзацем выше я написал, что такую форму принимает материя, втягиваемая черной дырой, и что это напоминает кольца Сатурна!

– Вы понимаете, все это настолько сложно... Только почему это наш читатель обязан заставлять себя пробираться через все это?

– Потому что подобные вещи по-настоящему происходят в космосе, а интеллигентный человек обязан об этом знать!

– Но эту вашу статью надо читать слишком уж внимательно и с пониманием... Если пропустить хотя бы предложение, перестаешь что-либо разуметь.

– Это что, укор мне?

Он не сказал ни "да", ни "нет". Но его лицо выражало и то, и другое.

– Я написал эту статью логично, по-польски и настолько просто, как только было возможно, но не до таких же крайностей!
– процедил я сквозь зубы.
– Астрономы, у которых я консультировался, имели претензии к излишней тривиализации, потому что я не написал, что акреативный диск формируется, поскольку материя, спадая на черную дыру, сохраняет момент импульса...

– Вы знаете, вообще-то наши читатели ,считая себя интеллигентами, желают быть в курсе научных новинок, но...

– Раз они так считают, пусть будут!

– Вы знаете что, может со следующей статьей у нас не будет таких проблем. Так что пишите дальше. О чем она будет?

– О строении атома, - мрачно ответил я.
– Это будет вступление в теорию композиционных складок.

– Прекрасно, так что до свидания через неделю.

Я работал, переполненный самыми худшими предчувствиями. И правильно предчувствовал, потому что случившееся позднее, было бы гораздо смешнее, если бы не было правдой.

– К сожалению, мы не можем принять вашу статью к печати, поскольку она совершенно непонятна.

– Непонятна?

– Вы используете, скажем, такие слова как "фотон" и не объясняете, что это такое.

– Вы шутите! Ведь каждый знает, что такое фотон. Можно провести быстрый тест. Прошу минуточку внимания!
– заорал я на всю редакцию.
– Кто знает, что такое "фотон"?

На меня поглядело несколько пар бараньих глаз. Наконец кто-то сообщил:

– Это фотоателье у нас в квартале.

Я с грохотом упал на стул. Чудо, что он еще не разлетелся.

– Но ведь это же физика для пятого класса средней школы!
– пропищал я.