Ринат Насыров восемь лет был главным архитектором Набережных Челнов. Недавно Насыров был переведен в Казань председателем Госстроя республики. А дети не захотели уезжать из Челнов, Казань показалась им старым городом. Так и разделилась семья: дети остались на старой квартире в Челнах, будут здесь поступать в институт и учиться. Отец с матерью переехали в «старую» Казань.

Приведенные примеры могут показаться анекдотичными, но родителям, пытавшимся повлиять на детей, было не до смеха. Эти истории говорят о новых явлениях в нашей действительности, и значение их будет нарастать.

Жители влюблены в свой город. Им тут вырастать и растить своих детей. Лишь бы город не стал спальным местом при заводе.

Но город уже растет и развивается по своим законам, он живет и действует как самостоятельный организм. Вырастают в городе стадионы, парки, фонтаны, памятники, то есть элементы культурной архитектуры, без которой город еще не является городом.

Стоим с Юрием Ивановичем Петрушиным на берегу водохранилища, отросток которого в этом месте забирается в самые глубины городских кварталов.

— Здесь будет парк, место для гуляний, — отрывисто говорит Петрушин, словно не мечту свою он рассказывает, а зачитывает резолюцию по проекту. Вот устроить бы здесь духовой оркестр. Тогда люди придут слушать. Где оркестр лучше разместить, как вы думаете?

— Пожалуй, на том берегу, там места хватит… — отвечаю я.

Но у Петрушина все продумано заранее, он резко бросает:

— Вот и нет. Прямо на воде. Это лучшее место.

— Как на воде? — удивляюсь я.

— На воде плот. На плоту духовой оркестр. А берег как амфитеатр. Два раза в неделю — концерты духового оркестра на открытом воздухе. По берегам десятки тысяч людей…

Вот о чем думает председатель горисполкома — о духовом оркестре, играющем на воде. Но недаром говорится: у каждого времени свои песни.

На прощанье Юрий Иванович Петрушин дарит мне плотную книжицу самодеятельного изготовления.

В гостинице я познакомился с содержанием серой книжицы и сразу вспомнил свой первый приезд в Набережные Челны в 1971 году. Добирались тогда долго, почти двое суток: поездом до Казани, затем «метеором» по Волге и Каме.

От пристани вела наверх шаткая деревянная лестница. От нее начиналась главная улица Набережных Челнов — стояли старые купеческие дома, склады, лабазы, пожарное депо с каланчой. Самосвалы распугивали кур, копающихся в пыли.

Улица называлась Центральная. Она и теперь сохранилась. Старый центр Набережных Челнов остался практически нетронутым. И вот теперь, когда новый город с трех сторон подступил к Центральной улице, решено создать в этом месте заповедную историческую зону.

Вспоминаются слова академика Дмитрия Сергеевича Лихачева:

— Понять современность, понять современную эпоху, ее величие, ее значение можно только на огромном историческом фоне. Если мы будем смотреть на современность с расстояния десяти, двадцати, сорока и даже пятидесяти лет, мы увидим немногое. Современную эпоху можно по-настоящему оценить только в свете тысячелетий.

Хорошее дело начинают в Набережных Челнах. Создается заповедная зона с комплексом музейных экспозиций. Современный город, созданный из домов одного поколения, приобретает пространственный объем, улица Центральная протягивается во времени сквозь прошлые века. Будут знать молодые жители города, что и до них тут жили люди на этой земле, и не только жили, но и делали свое народное дело: растили хлеб, ставили дома, элеваторы, ловили рыбу в реке.

Подаренная мне книжечка и составляла описание будущей заповедной зоны — плод многолетней работы авторского коллектива научно-исследовательского института культуры в Москве.

А ныне уже и средства выделяются на воплощение проекта, так что прибегать к окольным путям не придется.

Центральная улица шла от банка к базару. Улица-музей пойдет из прошлого в будущее.

С утра пытаюсь задействовать себя по программе. Поеду в Елабугу, там ждет меня Николай Иванович Бех, генеральный директор тракторного завода, который строится на том берегу Камы. Остается сделать контрольный звонок.

Так и есть. Действительность искажает задуманное. Н. И. Бех укатил в Казань по срочному вызову. Мне в утешение достается устное извинение, переданное по испорченному телефону.

Зато теперь я свободен от программы. Незапланированный поиск мне больше по душе.

Отправляюсь в горисполком и на первой же площадке встречаю Николая Дмитриевича Мальнева, который пришел на заседание депутатской комиссии по культуре.

— Много работы по депутатским делам?

— У нас ведь как… — радостно сообщает Мальнев. — Кто работает, того и грузят. Сейчас занимаюсь кинотеатрами: посещаемость падает.