Взрослое время, обязательно присутствующее в детских календарях, соседствует с датами и событиями, значимыми для детей и школьников. Это детские праздники, юбилеи детских писателей, даты создания детских и юношеских организаций, даты жизни юных героев и многое другое. Объем детского времени в печатных календарях за последние сто лет постоянно увеличивался, а вместе с ним росло количество календарных текстов, предназначенных детям и подросткам.

Разнообразный материал, наполнявший детские календари, оказался «позабыт-позаброшен» современными исследователями 2 , интересы которых в основном направлены на историю и семантику советских праздников 3 . Праздничная культура тесно связана с красными днями календаря, являясь живой иллюстрацией к их страницам. Однако календарный год состоит не из одних праздников, но также из многочисленных будней, и этот очевидный факт выводит изучение календаря за пределы исследований по праздничной обрядности.

Будучи издательским форматом, календарь прописан по ведомству книжной печати и журнально-газетной периодики, заимствуя у них жанры, стили, способы подачи материала, виды печати и оформления. Вместе с тем календарь – это не журнал и не газета и тем более не книга, хотя часто претендовал на то, чтобы быть наравне с ними (особенно в области детского книгоиздания). Отличия календаря – в функциональном назначении (численник, справочник, записная книжка) и материально-предметном воплощении (плакатный лист, бумажный блок, альбом, брошюра, карточка, календарные стенки, подставки из различных материалов). Функционал и предметность сближают печатный календарь с бумажно-беловыми и канцелярскими товарами, место которым не только в библиотечных фондах периодики, но и в музейных коллекциях 4 . Чтобы последовать призыву Маршака и открыть календарь, прежде висевший на стене каждого дома, нужно отправляться в музеи и частные коллекции, разыскивая там календарные артефакты. Самые редкие из них – отрывные календари, странички которых давно оторваны и унесены ветром времени. Но именно отрывной календарь, не имеющий претензий на книжную долговечность, альбомную презентабельность и нарративную полноценность, можно назвать «царем горы» календарной продукции, и ему в монографии оказано особое почтение.

Подзаголовок книги указывает еще на одну сторону исследования: связь детского календаря с воспитательными и бытовыми практиками детей и школьников. Возможно ли прочесть историю российского детства по детским календарям своего времени? Ответ на этот вопрос станет понятен при сопоставлении календаря со школьным дневником. Ежедневные записи уроков, отметок и замечаний учителя в дневнике не исчерпывают жизни его владельца и теряют всякий смысл по завершении учебного года. Но какую важную роль играет школьный дневник в течение этого года и как много информации о каждом учебном дне он содержит! Нечто подобное являет собой печатный календарь, определяя долженствование каждого дня и целого года детской жизни, но далеко не исчерпывая их содержания. Дошедшие до нас пометки в календарях, принадлежавших юным владельцам, в этом убеждают. Так, жизненно значимая для гимназиста запись о «поцалуе» в календаре 1908 года сделана поверх текста о «тезоименитстве государя императора», а официальная годовщина чествования челюскинцев в календаре 1935 года отмечена советской школьницей восклицательными знаками как глубоко личное событие. Мемуары и воспоминания из детских и юношеских лет свидетельствуют: личное в жизни и официальное в календаре могут совпадать, усиливая друг друга, а могут существовать независимо или даже вопреки.

Но какой бы ни была реальная жизнь ребенка или школьника, в календаре она всегда будет представлена нормативной по отношению ко многим сторонам детской жизни (от религиозных обрядов и пионерских сборов до личной гигиены и круга чтения). Нормативность господствует как в «старорежимных» календарях для гимназистов, так и в советских изданиях для школьников. Не календарь определяет эту норму, но календарь декларирует ее, способствует усвоению, убеждает в незыблемости, и никакие записи поверх календарного листа не могут ее поколебать.

Стремление календаря охватить правилами весь быт и досуг ребенка приводит к расширению границ нормы, не сводимой к гимназическому уставу или законам пионеров (хотя они тоже печатались в календарях). Так, в советском «Календаре школьника» мирно сосуществовали несколько типов школьников (плакатный пионер, турист-романтик, юннат-исследователь и т. д.), применительно к которым действовали разные нормы, в равной степени обязательные. Аномалий, маргиналий и скрытых смыслов календарь не допускает (это все по части литературы и искусства), зато гарантирует каждому надежность в социальном и гармонию в природном мире (единство того и другого воплощено в метафоре «круглого года»). «Хочешь быть счастливым – живи по календарю» – это в равной степени относится как к детским, так и ко взрослым календарным изданиям.

Степень императивности и директивности детского календаря определяется принятыми в обществе идеологическими, воспитательными и бытовыми практиками. Были эпохи, когда печатного календаря, доступного для детей, не существовало вовсе, и детство прекрасно обходилось без перечня дней и списка памятных дат; потом появился детский календарь и стал определять не только время и хронологию, но и систему ценностей и жизненных правил, помогая ребенку и школьнику жить в соответствии с ними; но бывало и так, что обилие календарной продукции не оказывало особого влияния на тех, кому был адресован календарь. Сам факт присутствия печатного календаря в передовице эпохи или на задворках общественного бытия дает материал для изучения праздничной и повседневной культуры российского детства.

Представление о календарном годе как упорядоченной смене времени (дней, недель, месяцев), дат и событий – одна из основополагающих культурных категорий. История календаря как способа времяисчисления – это тысячелетняя история цивилизаций и мировых культур, начавшаяся в глубокой древности и продолжающаяся до сегодняшнего дня. Мировому календарю с разнообразными формами летоисчисления посвящены как серьезные научные труды, так и популярные исследования 5 .

История календаря как вида печатной продукции намного короче истории летоисчисления и напрямую связана с развитием книгоиздания и типографского дела в Европе и России. Первые печатные календари появились в европейских странах уже в XV–XVI веках, но массовой печатной продукцией они стали в XVIII веке. Настенные календарные листы широкого формата, предназначенные для использования в общественных местах (таковыми были первые календари), дополнились печатными календарями, разнообразными по форме (в виде отдельных листов, альбомов и брошюр) и способам использования (отрывные, перекидные, настольные, карманные).