Мой телефон остался в сквоте, и сейчас я была без фотографий, с помощью которых могла представить ту или иную эпоху. Вся моя надежда осталась на память, и я судорожно пыталась что-нибудь вспомнить.

Однажды Стефан показывал на телефоне фотографии из двадцатых – иногда он незаметно делал быстрые фото в прошлом. Ему очень нравилась эта эпоха и он всегда делился со мной впечатлениями о путешествиях туда. Я же никогда там не была, поэтому посчитала, что сейчас самое время это исправить.

Одно фото я хорошо запомнила. Узкая улица, в конце которой видно дорогу с ретро машинами; дома стоящие друг к другу близко-близко, словно им холодно и они хотят согреться; балкончики с цветами в горшочках и огромная стена из вьющегося растения. Я это представила и пожелала во что бы то ни стало оказаться там. Бежевый свет солнечного дня мелькнул перед моими глазами, я увидела лицо Стефана, такое отчетливое, такое живое, но все исчезло так же быстро, как появилось, и меня впечатало прямо в пыльную средневековую дорогу. Падая, я успела выставить перед собой руки и только чудом не проехалась по камням подбородком.

Не получилось.

У меня не получилось переместиться даже из прошлого в прошлое. Раньше получалось! Что все это значит? Что со мной произошло?

Я не успела над этим хорошо подумать – только я соскребла себя с мощеной дороги, отряхивая руки от пыли, как кто-то резко схватил меня сзади и толкнул в холодную каменную стену. Мой визг прозвенел по темной улице, но тут же заглох, как двигатель старого автомобиля – напавший резко зажал мне рот грязной ладонью.

Я видела перед собой безобразную физиономию с пятнами грязи на щеках. Это был невысокого роста мужчина в оборванной одежде. Явно вор и бродяга, как и все обитатели этого квартала. Прямо в лицо он прокричал мне «ведьма!» и сильнее вжал в каменную стену. Ледяные руки сомкнулись на моем горле, отчего стало почти невозможно дышать. Я была в ужасе и, не зная, как защитить свою жизнь, забилась, словно рыба на берегу. От моих жалких попыток не было толка – цепкая хватка стала только сильнее.

Перед глазами заплясали чёрные точки, и я поняла, что вот-вот потеряю сознание. Во второй раз за этот день. Что, если в этот раз я уже не смогу очнуться?..

Внезапный глухой удар разрезал воздух, и ледяная хватка разомкнулась. Мужчина обмяк и свалился наземь. Я смогла дышать, поэтому сразу же стала жадно глотать воздух, который окатил легкие холодной волной и вернул меня в чувство.

Придя в себя, я взглянула на своего спасителя. Высокий мужчина в странной форме цвета серого асфальта держал в руке небольшую деревяшку и абсолютно не замечал меня. Взгляд его, полный ужаса, был прикован к распростертому на земле человеку. Я тоже опустила глаза и увидела багровую, почти черную лужицу, которая медленно подползала к моим ботинкам.

Когда мой взгляд скользнул по лицу бродяги, тело сотрясла дрожь, потому что увидела я вовсе не бродягу. Вместо него на земле лежал Стефан. Он умирал и истекал кровью прямо на моих глазах. Я видела, как его душа тонкой ниточкой покидает тело и растворяется во тьме, в небытие, превращаясь в ничто. Вот так – был человек, мыслил, учил языки и историю, интересовался физикой и биологией, строил планы на будущее, но смерть все это забрала, растворила, словно ничего и не было.

Разве стоит проживать эту жизнь, стараться стать чем-то лучшим, если после смерть заберет все, чего мы достигли, и превратит нас в ничто? Зачем мы нужны в этом мире, раз приходим сюда лишь на время? Причем у кого-то этого времени больше, у кого-то меньше. Или, может, все, чего мы достигли, не пропадает бесследно? Может, оно остаётся с нами там, куда мы попадаем после того, как завершим жизненный путь на земле? Если, конечно, после вообще что-то есть. Мне хочется верить, что есть и что Стефан сейчас находится в лучшем из миров.

– Вы в порядке? – Человек в синей форме коснулся моего плеча и слегка меня потряс.

Я подняла голову, глянула в беспокойные синие глаза, а после снова опустила взгляд на распростертое на земле тело. Никакого Стефана там не было. Это был бродяга, который чуть меня не задушил. Мне стало жутко. Неужели я схожу с ума? Или, наверное, мне все это просто померещилось от пережитого потрясения и нехватки воздуха.

– Лучше уйти из этих кварталов, пока не появились другие, – сказал мужчина, откинув деревяшку в сторону.

Голос его дрожал, и я поняла, что он тоже напуган. Неудивительно, ведь ему пришлось ради спасения одного человека покалечить другого. А что, если он вовсе его убил? Неужели ради того, чтобы я жила, целых два человека лишились своих жизней. Хоть бродяга и был преступником, но заслужил ли он смерти? Он хотел меня убить – я это видела в его глазах. Возможно, он уже убивал кого-то, а тот, кто по локоть испачкан в крови, заслуживает, чтобы и его кровь пролилась. Смерть за смерть – разве это не справедливость?