От составителей

А как нулевые проявляются в вашей жизни? Будем рады, если поделитесь этим в комментариях в нашем телеграм-канале. Можете рассказать историю, отправить фотографию или снять видеокружок с вечеринки в стиле нулевых. А можете и просто молча посмотреть, как мы ностальгируем по той эпохе — составляем подборки фильмов, собираем плейлисты, голосуем за лучшие образы селебрити, находим еще больше неожиданных проявлений ностальгии и пытаемся понять, как вернуть 2007. QR-код ниже — для вас.

«ОТПУСТИТЬ ВСЕ И ПУСТИТЬСЯ В ПЛЯС»

Анна Виленская, музыковед

Музыка нулевых в нашем понимании — это самая дикая попса. Когда мы вспоминаем про поп-музыку, в первую очередь в голову приходят именно исполнители из нулевых. В этой музыке абсолютно простые слова, очень много секса и очень много электронных звучков, которые на нынешний слух считаются немного дурацкими. То есть это такой пилообразный сигнал, самые простые синтезаторы — и в чем-то эти тембры сильно проще, чем те, которые люди пробовали в восьмидесятых и девяностых годах. В нулевых было намеренное упрощение всего, и в том числе в этом была полная свобода: почти никто больше не гнался за сложностью.

Современная музыка отличается от попсы нулевых своей ультра информативностью. Нам уже не нужно просто «Пии» — нам нужно, чтобы это было «Дзынь, тыдыщ-тыдыщ» и потом еще странный звук, который делает исполнитель — «Мяу», например. То есть нужно, чтобы каждая секунда была заполнена большим количеством информации. Мне кажется, это связано с тем, что сейчас мы обитаем в цифровом обществе.

В то же время все фишки, которые есть в попсе нулевых, — это фишки из раннего барокко, которые используются в музыке уже много столетий, очень шаблонные и понятные. Все их можно найти, например, во «Временах года» Вивальди. Творческого поиска в попсе нулевых не было, там был поиск хорошего шаблона, который работает на слушателя. Но у каждого исполнителя нулевых можно найти песню, которая удивляет. Например, песня Шуры «Отшумели летние дожди» очень сильно удивляет меня своим необычным аккордом, который вдруг прибежал туда из джаза. Но в целом, если смотреть на все песни этого исполнителя, то 90% из них действительно будут очень простыми — и по словам, и по музыке. Там все из повторов, из понятных аккордов, из очень прямого ритма. Поп-музыка нулевых еще ассоциируется у нас с этим: «Туц-туц-туц-туц». Да, потом уже перестали так делать, но сейчас на волне ностальгии стали заново.

Простая музыка возникает, когда народу непонятно и сложновато, есть какое-то ощущение нервозности. Сложная музыка возникает, как только становится проще и понятнее. Например, мы теперь достигли экономического согласия, нам хорошо, у нас американская мечта исполнилась, хотим сложную музыку. Но когда становится проще — это не значит, что становится лучше. Это может быть и полное болото.

Саша Мартынов, сооснователь бара «Ровесник»

Сегодня музыка нулевых — самая популярная в плане веселья, она позволяет человеку отпустить все проблемы, получить эндорфины, получить счастье в какой-то краткосрочный момент, на условные три или четыре часа. Песни нулевых вообще ничего от тебя не требуют. Ты зачастую знаешь тексты из детства, можешь подпевать этим песням, отпустить все и пуститься в пляс.

В нулевые каждый мог слушать что угодно, и периодически эта музыка была абсолютно отвратительной. Я, например, ходил на все концерты каких-то супер маленьких странных панковых групп, носил гигантские кроссы ?Grinders, и мне казалось, что я самый модный парень в городе. При этом мои родители вообще не подозревали, чем я занимаюсь, но было весело. Оглядываясь назад, я думаю, что тогда это не казалось чем-то странным. А сегодня все-таки есть определенные стандарты, даже несмотря на то, что поколение сейчас вроде как более свободное, все могут самовыражаться, есть TikTok и прочие штуки. Но все равно существуют некие негласные правила. Если ты им не следуешь, то на тебя немножко косо смотрят. Тогда было вообще все равно, была полная анархия в музыке, в фильмах и в играх.

Мне кажется, мода на простоту без какой-то помпезности и прибамбасов сейчас очень активна не только в музыке. У нас даже меню (меню бара «?Ровесник» — прим. составителей) построено по принципу, что это должно быть несложно и вкусно. Если говорить о напитках, в нулевые еще не было крафтовой революции с бесконечными сортами, ипами, дипами. Просто было какое-то пиво, которое люди пили — например, светлое «Жигули». У нас в меню есть позиция «Светлое пиво» — и никому вообще не интересно, что это за пиво. Все такие: «О, светлое, класс, берем».

Во многих вещах возвращается простота, свобода без запар и каких-либо модных терминов. Это все сейчас людям не нужно — им и так этого хватает в обычной жизни. А когда они приходят куда-то повеселиться, выпить или поесть, им вообще этого не хочется, особенно двадцатилетним. Им хочется, чтобы было классно и чтобы они ушли домой счастливыми.

Елена Омельченко, социолог, директор ЦМИ НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге

Почему мы сейчас любим напевать Меладзе и «ВИА Гру»? Тут нужно обратить внимание на особенности индустрии музыки и культуры того времени и нынешнего — они значимо отличаются. Индустрия музыки и культуры в двухтысячных была отмечена появлением таких монстров как «MTV», «Русское радио», «Европа Плюс». Но музыкальное предложение было ограничено по разным причинам. Не потому что не было хороших интересных голосов, просто тогда началось засилье одних и тех же артистов, которые заняли эту площадку и больше никого особенно туда не пускали. Это были 20—25 человек, которые звучали по всем каналам. Поэтому, что бы человек ни слушал, он обязательно все эти песни запоминал. И тогда собрать компанию людей и спросить: «Что поем?» — было проще, чем сейчас. Потому что хоть каким-то образом каждый знал песни «Тату», «Зверей» и все эти попсовые вещи. А сейчас такого нет. Сейчас, если искать что-то общее, то опять появится кто-то из нулевых — например, Меладзе.

«ОАЗИС ПРОСТОТЫ» СРЕДИ СОВРЕМЕННЫХ СЕРИАЛОВ

Егор Москвитин, кинокритик

Современные сериалы сильно отличаются от сериалов нулевых: они предполагают развитие героев. И очень часто мы видим, как какой-нибудь мастер нулевых, особенно комедиант, пытается сделать современный драмеди. Скажем, есть Чак Лорре, который делал «Двух с половиной мужчин» и «Теорию большого взрыва». И вот он делает драмеди «Метод Камински» — и многие из его шуток перестают работать, а драматическая линия, наоборот, становится слишком давящей. Грег Фостер, который сделал «Офис» в нулевые, в 2020 году выпустил сразу две комедии. Одна из них называется «Космические войска», другая — «Перезагрузка». И по ним мы видим, насколько неестественно для него существовать в этом новом режиме повествования.