В ожидании разрешения на дальнейшее проведение работ Битти и Дамкьяр решили изучить остатки зимнего лагеря Франклина, а затем — исторические места вдоль восточного побережья острова.

Большинство вещей, оставленных экспедицией Франклина, уже нашли и забрали с собой предыдущие поисковые экспедиции. А то, что еще сохранилось к 1984 г., подвергалось постоянному разрушению. И тем не менее в окрестностях кладбища по-прежнему попадались ценные находки. Наиболее известными из них стали развалины большого сооружения из гальки, вероятно, служившего складом. По соседству с могилами располагались остатки кузницы, мастерская плотника, а немного дальше — углубления, где стояли палатки или платформы для наблюдений. (В 1876–1982 гг. правительственное учреждение «Паркс Канада» снарядило несколько археологических экспедиций для исследования исторических мест в Арктике. Остров Бичи был одним из них. Помимо остатков сооружений, им удалось найти на стоянке экспедиции Франклина только черепки глиняных трубок, гвозди, отходы кузнечного производства, фрагмент печной заслонки, деревянные обломки и консервные банки.)

Битти также осмотрел две могилы, в которых были похоронены члены поисковых экспедиций середины XIX века. Они находились поблизости от захоронений Торрингтона, Хартнелла и Брэйна. Одна из могил принадлежала Томасу Моргану, моряку с корабля «Инвестигейтор» Роберта Мак-Клура. Кому принадлежала другая — неизвестно, хотя запись в одном из дневников экспедиций 1850-х годов указывает, что это могло быть ложной могилой, ставшей своеобразным памятником лейтенанту французского флота Жозефу Рене Белло. Оба этих человека погибли как герои. Морган был одним из умерших от цинги членов экспедиции «Инвестигейтора», которая, как считалось до обнаружения открытий Франклина, первой прошла Северо-Западным проходом. Покинув в бухте Мерси на северном побережье острова Банка затертый во льдах «Инвестигейтор» с остатками команды Мак-Клура, Морган предпринял труднейший переход по льдам сначала на остров Дили, а затем достиг острова Бичи, чтобы умереть в возрасте тридцати шести лет в мае 1854 г. на борту судна «Норс Стар». Жозеф Белло, отличник службы французского флота, отправился добровольцем на поиски Франклина позднее. Белло был в Арктике сначала в составе экипажа судна «Принц Альберт» под командованием капитана Уильяма Кеннеди, а затем — в составе экипажа корабля «Феникс». 18 августа 1853 г., направляясь с почтой для сэра Эдварда Белчера через льды пролива Веллингтон, Белло не смог справиться с порывом ветра и сорвался в ледяную воду. Его тело так и не нашли.

Оуэн Битти на развалинах Нортумберлендского дома — склада припасов и продовольствия, построенного в 1854 г командой «Северной Звезды», входившей в состав флотилии под командованием Бельчера

Эрик Домкьяр изучает памятник, воздвигнутый сэром Эдвардом Бельчером и посвященный погибшим во время поисков экспедиции Франклина моряком

Битти и Дамкьяр, пройдя могилы и прилегающую к ним зону, в которой раньше располагался зимний лагерь экспедиции Франклина, удалялись на юг вдоль пляжа на береговом валу, нависающем над морем. Первое, что они обнаружили, — консервные банки, разбросанные по отдельности или сложенные в небольшие кучки. Более внимательное исследование банок позволило определить, что они принадлежали поисковым экспедициям. Здесь побывали не только капитан Горацио Томас Остин и капитан Уильям Пенни — исследователи, которые первыми обнаружили остатки экспедиции Франклина на острове Бичи, — но и другие поисковые экспедиции, использовавшие остров как базу для своих поисков. По пути ученые нашли еще несколько банок, а также деревянные обломки. На излучине берега вдалеке виднелась мачта одного из судов, брошенных на острове Кинг-Уильям в середине XIX века. Корабль, вероятно, оставили здесь в качестве склада. Он был еще цел в 1927 году, когда сэр Фредердик Бантинг, один из первооткрывателей инсулина, и канадский художник А. И. Джексон посетили остров, чтобы запечатлеть его суровое очарование в этюдах. Сейчас же Битти и Дамкьяру удалось увидеть только мачту и небольшую часть корпуса судна, лежавшие на одном из пляжей.

Вдоль одной из самых высоких частей берега располагался ряд опознавательных знаков и гуриев, сооруженных с 1950-х по 1970-е годы. Там же возвышались небольшой памятник, поставленный Леопольдом Мак-Клинтоком в 1858 г., и монумент, воздвигнутый Белчером в память о погибших во время поисков экспедиции Франклина.

Белчер, командующий флотом из пяти британских кораблей с 1852 по 1854 гг., в свое время приказал, чтобы одно из этих судов, «Норс Стар», под командованием Уильяма Джона Самуэля Пулена, осталось на острове Бичи и служило базой для других экипажей. Прямо перед монументом, на нижней террасе находится остов Нортумберлендского дома — склада провизии, построенного командой «Норс Стар» в 1854 г. В начале XX века его еще можно было отремонтировать, но затем он постепенно разрушился. Каменная часть постройки выдержала испытание временем, а от деревянной стены остались только обломки. В самом сооружении и вокруг него были разбросаны сотни, а может быть, и тысячи обломков, бывших некогда частями самой конструкции или емкостей с продовольствием (преимущественно фрагментов деревянных бочек и металлических обручей), когда-то хранившихся внутри. 6 августа 1927 г., когда Бантинг и Джексон посетили Нортумберлендский дом, строению уже был нанесен значительный ущерб, хотя Джексон отметил в своем дневнике, что «там находится множество бочек для воды — тридцать или сорок штук, которые можно использовать и сегодня». Бантинг, однако, записал, что «медведи прогрызли дыры в некоторых бочках, достаточно большие, чтобы просунуть голову и шею, и выпили все содержимое до последней капли». Предметы, разбросанные по острову Бичи, по непонятной причине остались незамеченными сотнями участников различных экспедиций, посещавших это место после 1850-х годов. Странно, что даже на таком маленьком острове эти артефакты смогли затеряться.

Осмотрев южные берега острова во время своего похода, Битти подумал об остатках судна «Бридлбсйн», направленного из Англии с продовольствием мя кораблей под командованием Белчера. По еле крушения во льдах «Бридлбейн» затонул у острова 21 августа 1853 года. В 1980 г. канадский исследователь подводного мира доктор Джо Мак-Иннис обнаружил остов сильно поврежденного судна на глубине 330 футов (100 м) и в 1983 г. возглавил команду аквалангистов, исследовавшую эти обломки.

Вернувшись в лагерь, Битти обнаружил, что команда не может найти себе места в ожидании разрешения на продолжение работ. Понимая, что до конца этого лета они скорее всего не успеют закончить исследования, Роджер Ами решил вернуться в Эдмонтон, где его ждал ряд срочных дел. Он покинул остров Бичи 15 августа.

Наконец 17 августа Битти получил радиограмму из офиса «Полар шельф» в Резолюте с разрешением на проведение эксгумации, вскрытия и перезахоронения Джона Торрингтона. Когда письмо с разрешением зачитали по радио, у всех вырвался вздох облегчения, и вновь появились энергия и энтузиазм. Последнее письмо также предписывало ряд процедур на тот случай, если у людей Франклина будут обнаружены заразные заболевания. Любой желающий в Арктике мог поймать этот радиосигнал и услышать, как оператор зачитывал: «Если в случае раскопок доктор Битти обнаружит какие-либо свидетельства инфекционной болезни в артефактах или эксгумированных телах, работы следует прекратить».

Работа по очистке последнего слоя льда, перемешанного с гравием, началась немедленно, и источник странного запаха вскоре стал очевиден. Его издавало не разлагающееся тело усопшего, как боялись поначалу, а гниющая шерстяная ткань, которой был обит гроб.

Когда добрались до его крышки, внезапно налетел ветер, и большая черная туча нависла над островом. Стены тента, защищающего раскоп, начали громко хлопать, и, поскольку погода продолжала ухудшаться, исследователи бросили работу и переглянулись. Возникло очень странное ощущение, а Коуэлл даже заметил: «Мы будто участвуем в фильме ужасов». Некоторые члены команды настолько нервничали, что Битти решил прекратить на сегодня все работы. В ту ночь ветер не прекращался, он рвал стены палатки Битти всю ночь, ударял пологом по его лицу и мешал спать. Русзала, не в состоянии уснуть, коротала ночь в одном из больших шатров. Все волновались, что ветер опрокинет навес над могилой Торрингтона, и постоянно проверяли, стоит ли он на месте. Рано утром сильнейший порыв ветра приподнял одну из палаток и унес ее на соседнюю террасу. Только веревка, привязанная к металлическому колышку, удержала ее на месте. Затем шквал наконец утих, и палатку смогли демонтировать. На удивление, все повреждения оказались незначительными, и работа продолжилась на открытом воздухе.

Занятые лихорадочной работой, ученые совершенно забыли о времени. Этому способствовал и тот факт, что полярным летом солнце практически не покидает небосвод. Люди ели, когда чувствовали, что проголодались, ложились спать, когда ощущали усталость. Режим сбился настолько, что «рабочий день» растянулся до двадцати четырех часов в сутки. Единственное, что не давало полностью потеряться во времени, — это регулярные сеансы радиосвязи в 7 часов утра и 7 часов вечера с операторами «Полар шельф», во время которых ученые получали прогноз погоды и сообщения, а также узнавали новости из других районов Арктики.