Можно вызывать страховую!

Я провозился с тачкой часа два, а СерОжа только проснулся. Позвонил мне:

– Ты что в такую рань звонишь? – сонным голосом спросил он.

Мне хотелось наорать на него, а еще лучше как следует набить ему морду. Но пока было нельзя. Мне нужно, чтобы он рассказал Нине о том, какое хорошее дело я для них сделал.

Кудряшка и ко мне подобреет, и у нее с души груз вины уйдет. Я решу ее вопрос, и, возможно, перестану ее пугать.

***

Нина

– Мам, тут воняет! Босс обделался, – высунулся из детской Матвей.

Я закрыла глаза, чтобы они не видели мирно храпящего мужа и услышала сонное:

– О, вы приехали? Доброе утро.

Я посмотрела на абсолютно довольную физиономию и захотела стереть довольное выражение с лица Серени.

– Сомневаюсь, что оно доброе, и что утро, – сквозь зубы ответила я.

Ему не просто все равно. Такое ощущение, что он всласть отдохнул! Будто отсутствие семьи создавало условие курорта.

И это было невероятно обидно.

Значит я варюсь в своих переживаниях, обидах и мыслях, а он отдыхает? Я ночую неизвестно где с детьми, а ему все равно? Он даже пользу от нашего отсутствия выжимает?

– Пошел ты к чертовой бабушке, Сереня! – крикнула я, вылетела из комнаты и хлопнула дверью.

Зашла на кухню, опрокинула в себя стакан воды и ощутила, как меня всю колотит.

Неужели, это все?

Дверь спальни хлопнула, послышался звук шагов мужа.

– Ты что, белены объелась? – спросил он, заходя на кухню.

Сереня еще сонно щурился, поднимая брови, он явно хотел поднять себе веки.

– Я? Не ты? Я? Мы ночевали в неизвестном месте, а тебе все равно!

– Я тебе звонил!

– И что? А когда не нашел, спокойно лег спать? Ты, вообще, нормальный?

– Это я нормальный? Ты собрала детей посреди ночи и куда-то уехала, а я больной? Я за тобой, между прочим, к маме твоей приехал.

– И что?

– И ничего. Не было вас там. Но раз твоя мама была такой спокойной, значит, вы в безопасности. Что, я Марь Иванну не знаю, что ли? Если бы ты ее не предупредила, она бы на уши весь район подняла.

– Вот именно, Сереня! Когда человек беспокоиться, он поднимает на уши город. А что сделал ты? Спать поехал?

– А что мне еще делать? Ты выключила телефон. Я понял, что ты в безопасном месте. Или ты хотела, чтобы я ходил по улицам, как долдоша?

– Долдоша? Сереня, это называется беспокоиться о своей семье. Переживать.

– Я знаю тебя. Ты все продумаешь на сто шагов вперед и глупостей не сделаешь. Хочешь фокусы показывать – показывай. Я ничего плохого не сделал. Моя совесть чиста! – Сереня вызывающе поднял подбородок вверх.

– Ты? Снова напился, да еще с собой непонятного собутыльника притащил!

– Это психолог, Нина! Я нашел того, кого ты просила. И что? Ты сбежала! Как это понимать?

– Что психологов в баре не цепляют – вот как. Этот парень вообще странный. После аварии он словно ходит за мной по пятам.

– Ой, ну скажешь тоже! Еще предположи, что он в доме квартиру снял, чтобы быть к тебе поближе и мстить. Между прочим, он нам очень помог.

– И чем же?

– Советом?

– Каким? Забить на свою семью?

– Нет. По поводу машины. Я, между прочим, решил твою проблему! – заявил Сереня, расправляя плечи.

– Какую же?

– Я сделал все так, чтобы страховая не подкопалась. Вот чем я занимался, Нина! А не бестолковой беготней по городу. Теперь нам отремонтируют машину.

Я не знала, что сказать. Сереня меня этим заявлением немного охладил. Неужели, он действительно расспросил у маме о нас и по ее реакции все понял? Она же у меня могла все сболтнуть. Вот он и успокоился и пошел решать дело с машиной.

– Нина, я весь день на это убил. Знаешь, как нелегко было? Я подобрал подходящее место, притараканил туда машину, обставил все, чтобы не придрался никто. Даже дерево поцарапал. Пыль нагнал. Краску на бетонном ограждении оставил. С меня семь потом сошло. Потом ждал эксперта. Повторная проверка сегодня с утра приезжала. Я только лег! А ты что? Веселилась, наверное?

Я молчала, не зная, что сказать. Не придумала ничего лучше, чем напасть:

– Конечно веселилась, не зная, что ты предпочитаешь по говну ходить.