– Я за нее.

– Вы? – женщина посмотрела сначала мне в глаза, потом на руки и часто-часто заморгала. – Ну, хорошо.

И зашла.

Сняла обувь, поставила сумочку на пуфик и прошла в дверь комнаты, где я еще ни разу не был. А там какие-то финтифлюшки, фены, баночки, и даже раковина как в парикмахерских.

И тут у меня все срослось. Конечно же! Это клиентка пришла к Нине. Насколько же моей родной плохо было, что она забыла всех отменить?

Но сегодня же воскресенье? Нет, не воскресенье. Ребята были в школе, муж – на работе. Значит, уже понедельник!

Вот это ощущение времени вне тебя было по-настоящему пугающим. Страшным. Никому не пожелаю пережить подобное.И как у меня выпали из жизни два дня?

Нет, я, конечно, слышал, что ради красоты дамы готовы на все, но не до такой же степени!Я посмотрел на руки – единственные части меня, которые были помыты от строительной пыли. И женщина не испугалась?

– А где Ниночка? – Спросила женщина, садясь в кресло на колесиках.

– Секунду, – я постучал к ребятам, что заняли совместный санузел, а потом зашел к своей паре в спальню.

Она спала безмятежным сном. Не буду же я ее будить.

Мальчишки проскочили в свою комнату, что-то пряча, а я решительно вошел в ванную. Ну, душ так душ!

Но уже вытерся.Быстро ополоснулся. Застыл при выборе полотенца, испытал невероятный соблазн вытереться Нининым и оставить ее запах на себе. Я сказал себе твердо – нет.

Р-р-р! Никакой силы воли.

А во что одеться?

Я быстро прополоскал свою одежду – штаны да футболку, отжал как следует и надел на себя. Вещи липли, плохо налазили. Но что поделать? Не в СерОжины же шмотки влезать!

Я вошел к клиентке, и она открыла рот.

– Сегодня Нина дарит вам уходовую процедуру бесплатно.

Я даже погуглил, как правильно это говорить.

– Да? Но мне нужно нанопластика… Мне уезжать через неделю.

– Нина сожалеет, что не может сделать обещанное. Она заболела и была не в состоянии оповестить о своем состоянии. А когда поняла, то было уже поздно. Позвольте я извинись целебным массажем головы.

– Вы?

– Да. Я знаю все места головы. Как видите, мне не мешают волосы, чтобы узнать о всех точках досконально.

Я врал, как дышал. Дамочка же слушала, широко распахнув глаза и подняв брови. А когда я начал массаж, изо рта ее вырвалось: “О-о-о”.

Я смотрел на время. Пять минут, десять, пятнадцать.

Клиента уже давно расслабилась, закрыла глаза и упорхнула на облака удовольствия.

– Готово. Теперь забудете о головных болях на целый год.

– Правда? – Женщина лениво распахнула глаза, посмотрела на меня поведенным взглядом и улыбнулась.

Я проводил ее до двери. Она едва пошатывалась, когда влезала в обувь.

– А вы будете в следующий раз?

– У меня долгий эффект!

Мне показалось, или дама расстроилась?

Я закрыл за дамой дверь, а потом сунулся к мальчишкам:

– Ребята, нужна ваша помощь.

Макар и Матвей тут же подскочили ко мне:

– Куда мама записывает всех своих клиенток?

– В телефон. В заметки.

– У нас задание, спецагенты. Нам нужно обзвонить маминых клиенток и отменить их на сегодня. Как думаете, справимся?

Макар отрицательно замотал головой, Матвей – положительно.

– Значит, прорвемся.

Через двадцать минут я сидел с телефоном Нины и листал заметки. Мы отменили всех на сегодня, и я обалдел от количества людей и загруженности истинной. Она не работала – она пахала. Каждый будний день с утра до ночи. Не удивительно, что девушка заболела.

Я измерил температуру Нине еще раз. Тридцать семь и три. Уже лучше.

– Дядя Скала, а у нас есть нечего. – Макар просунул голову в дверную щель.

– Не вопрос. Что хотите? Заказать готовое или приготовить?

– Супчика бы.

Супчик, так супчик!

Я заказал продукты, быстро соорудил супчик, морсик и ужин и зашел к Нине. Мне уже не нравилось, что она даже не открывала глаза, словно погрузилась в летаргический сон, приправленный лихорадкой.

Говорят, что сон – лучшее лекарство. Это тот случай?Я поставил на тумбу тарелку супа, стакан морса, а потом посмотрел на часы. Будить или дать организму самому работать так, как он хочет?

Я не удержался и провел рукой по буйным кудряшкам. Они оказались такими пушистыми на ощупь, что не хотелось отрываться. Но Нина начала хмуриться во сне, и я отстал.