Шрифт:
– Тогда о чем?
– В чем дело? Мальчики что-то натворили?Супруг посмотрел на меня, сощурив глаза, словно хотел что-то высказать. Я видела, как кипит на дне его души, вот только он не решается сказать.
– Да в чем дело?Он посмотрел на меня так говоряще, что я поймала посыл: “Ты. Ты натворила”.
В этот момент влетели мальчишки.
– Мам, скажи Макару, чтобы отдал мне игрушку.
Сережа резко встал и вышел, словно у него одно место пригорело. Я совершенно не понимала, в чем провинилась. Тем, что заболела? Или сыновья хулиганили?– Пока не отдаст мой журнал про машины – не отдам.
– Ребята, а вы не знаете, что с папой? – спросила я у сыновей.
Те переглянулись так, словно должны хранить большой секрет. Матвей даже губы поджал, словно у него вот-вот сейчас вырвется правда, которую нельзя говорить.
Я их родила – я знала о них все. По крайней мере, пока. И сейчас эти двое точно от меня что-то скрывали.
– Та-а-ак, ну-ка, признавайтесь, что произошло, пока я болела? Почему папа такой злой?
– Мам, мы не можем сказать, а то больше на рыбалку не поедем, – опустил голову Макар.
Матвей все еще держал зубы сцепленными.
– Вот как. Значит, большой секрет. Но почему мне кажется, что злится папа на меня? Я его что, укусила, пока болела? Не знаете? – в шутку спросила я, надеясь раскачать лодку откровения.
– Нет. Папа на тебя не злится. Он… – Макар начал говорить, и тут же получил тычок локтем от брата.Мальчишки засмеялись. Им всегда заходили такого рода шуточки.
– Все нормально, мама. Папа сказал, чтобы мы тебе не рассказывали, потому что ты расстроишься. Там ничего такого.
И сыновья посмотрели на меня, напомнив мне двух рыбок фугу, что набрали секретов и раздулись от них, выпучив глазенки.
Хорошо. Терпелки у них никакой. Потом обязательно проговорятся.
Сережа весь вечер просидел на кухне, а я провалялась в комнате, ловя часы отдыха. На завтра я никого не отменяла, так что нужно как следует набраться сил, чтобы наводить другим красоту. Лишь один раз я вышла на кухню, и Сережа стиснул меня в объятиях, а потом так же резко отпустил.
– Что с тобой? – Спросила в который раз. – Что произошло? Неприятности на работе?
Последний раз видела его таким всклоченным, когда он чуть не уволился из-за давления начальства.
– Все нормально, Нин, – Сережа полез в холодильник, закрываясь от меня его дверцей.
В спальне я встала у окна и посмотрела во двор. Увидела машину Скалы, и ощутила невероятную радость. Где он? Внутри? Его видно?Какие-то тайны, загадки. Я знала одно – держать мои мужики в себе никогда не умели.
Рука потянулась к телефону, и я вспомнила последнюю фразу, которую адресовала ему: “Уезжай”. Как я теперь могу ему написать?
Все тело словно намазали глиной, а потом направили на меня тепловую пушку. Я сначала покрылась невидимой корочкой, а потом она начала трескаться. Ужасные ощущения.
Почему приехал? Что тут делает? Хочет увидеть? Или у него другие дела?
Может быть, мне ее набрать?Я вспомнила про его подругу, что тогда приходила ко мне. А ведь я ее отфутболила, а сама подружилась со Скалой.
Я не успела себя остановить – уже шли гудки.
– Да? – Девушка звучала удивленно. – Нин?
Я поняла, что молчу.
– О, привет! Как дела?
О чем я говорю? Веду себя глупо.
– Все.. нормально.
– Когда придешь на следующую процедуру? Прости, я тогда с тобой нехорошо поступила. Испугалась, что вы со Скалой из какой секты. А он отличный мужчина…
За дверью что-то грохнулось.
Я дернулась. Неужели, Сережа подслушивает?
– В общем, я звоню сказать, что готова принять тебя в свободные окошки.
– О-о-о, хорошо.
Судя по голосу, Леся растерялась. На заднем фоне застонал мужчина. Застонал от боли. И я испугалась.
– Это Скала? С ним что-то произошло?
Волна холода прошла по моему телу. Даже кончики пальцев ног онемели.
– Нет, это… мой друг. Он в больнице. Мне неудобно сейчас говорить. Я перезвоню.
Пошли гудки.
Леся в больнице. Значит, Скала приехал сюда не к ней. Тогда…
Я импульсивно подбежала к гардеробу, начала доставать вещи, а потом посмотрела на себя со стороны. Что я делаю? Куда собралась? Что потом?
Сережа вон как старается, а я хочу спуститься в машину к другому мужчине?