– О, надо к нему напроситься.

Они опять захихикали, и тут этот светленький вошел в комнату. Он видимо, на кухне налил себе выпить – в руке у него был стакан с чем-то темным, а из кармана джинсов торчал айфон в толстом кожаном чехле.

Он сел ближе к углу комнаты на табуретку, я быстро осмотрела его с ног до головы и отвела взгляд, чтобы не пялиться слишком явно.

Хорошо одет по молодежным меркам: толстовка "Адидас", ярко-голубые свежие джинсы, белоснежные носки "Найк". Из-под рукава толстовки торчали смарт-часы, которые тогда были еще большей редкостью, чем айфон.

Внешность и правда непримечательная: худенький, бледное личико с кулачок, тонкие волосы модно пострижены с выбритым косым пробором (мама постаралась, видать), но сквозь этот пробор просвечивала тонкая белая кожица, что не прибавляло ему брутальности.

Взгляд его прозрачных глаз шнырял туда-сюда, слегка задерживаясь на лицах смеющихся девчонок, но он не решался с ними заговорить.

Представьте себе пару, прожившую вместе много лет. Когда их спрашивают о первых впечатлениях друг о друге при знакомстве, часто у кого-то из них, обычно у женщины, этот вопрос вызывает смех и ответ в духе: "Ой, да я и не думала, что между нами что-то будет, я вообще не обратила на него внимание!". Или "он/она мне вообще сначала не понравился". Такое можно увидеть, например, в ток-шоу о знаменитостях, да и если спросить у своих родителей, они тоже вряд ли скажут, что это была "любовь с первого взгляда". И мысли не было, что они будут вместе, но потом все как-то завертелось.

Но это не про меня, я не люблю, когда со мной что-то внезапно "случается", я предпочитаю планировать свои действия и получать определенный результат. И в тот момент, в течение первых тридцати секунд, разглядывая этого тихого парня, я решила, что он обязательно будет моим.

Правда, в итоге все вышло совсем не так, как я рассчитывала. Его внешнюю пассивность я приняла за робость и неуверенность в себе. Но на самом деле это была осторожность и избирательность.

Передо мной сидел отец моего будущего ребенка.

Когда мы ехали обратно в город, я намеренно старался избегать Диану, в автобусе сел как можно дальше от нее. Все обсуждали вчерашний корпоратив, пересматривали фото и видео и ржали как кони, но у меня настроение было паршивое. Меня все еще мутило, хотелось поскорее домой, поесть супа, приготовленного Аней, и лечь спать.

Я пытался выбросить мысли о Диане из головы. На следующий день был понедельник, я вышел на работу, а вечером занялся домашними делами – разобрал хлам на лоджии, о котором давно говорила жена. Играл с Никой, смотрел с Аней передачи, которые ей нравятся. Со своей семьей я чувствовал себя уверенно и спокойно, и мне не стоило переживать из-за слов какой-то там бывшей, с которой нас давно ничего не связывало.

Но она лезла в мои мысли снова и снова. Ее слова вспыхивали в мозгу на автомате, когда я ничем себя не занимал. Мне показалось, что на работе среди девчонок действительно пошли какие-то слухи обо мне, а может, я просто накрутил себя. Тема того, кто как отжигал на корпоративе, мусолилась на нашей офисной кухне во время обеда еще с неделю.

Через два или три дня после поездки на турбазу, лежа ночью в кровати рядом с мирно спящей Аней, я не мог уснуть и залез в телефон, чтобы покопаться в архивах. Конечно, вся наша переписка с Дианой была давным-давно удалена – изначально она настаивала, чтобы мы переписывались только в особом закрытом чате в мессенджере, куда можно было зайти лишь по отдельному паролю. Сообщения автоматически удалялись по таймеру после прочтения, и нельзя было сделать скриншот переписки.

Как-то раз меня очень возбудило ее сообщение, я захотел его сохранить, но как только сделал скриншот, то уведомление об этом сразу всплыло в чате и она это увидела. Конечно, она шутливо отругала меня и потребовала скриншот удалить. Я и правда удалил и показал ей свой телефон при встрече, чтобы она могла в этом убедиться. Я тогда пребывал в эйфории, думая, что у нас все впереди, что я получу от нее еще не одно такое сообщение, и может быть, даже не в тайном чате… Я ошибался.

Но кроме переписки, должны были быть еще фотки. Я немного увлекаюсь фотографией и предлагал Диане поснимать ее. Особенно, меня, конечно, интересовал стиль "ню" – ведь у нее такое красивое тело. Но она вполне ожидаемо наотрез отказалась, а я же не извращенец, чтобы фоткать ее тайком. И все-таки что-то должно было остаться.

Покопавшись в хранилище, я нашел фото с того периода, когда мы работали вместе. Вот она в офисе, сидит за своим столом, смотрит в камеру слегка насмешливо и нахально… между нами тогда уже что-то было, искры летали в воздухе. Вот они с другой нашей коллегой, той самой Аллой, корчат рожи. Вот фото, сделанные в ее день рождения: она держит в руках тяжелый букет, на который все мы скинулись, на голове смешной картонный колпачок – его заставили надеть девчонки, а на заднем плане Вадик несет торт. Черт, все слишком невинно.

Пришлось порыться еще, и я все-таки его нашел: одно-единственное фото, сделанное у меня в машине. Диана сидит на пассажирском сиденье, смотрит на меня с улыбкой, но улыбка натянутая, грустная. Глаза уставшие, без косметики – она приняла у меня душ после того, как мы занимались любовью. Я подвозил ее до дома (конечно, не до самого дома, высадил на соседней улице). Я сделал этот снимок перед тем, как она ушла – ее рука уже лежит на ручке двери. Я отказался удалять этот снимок, и она в конце концов сдалась, хотя сказала, что она получилась на нем страшная. Она взяла с меня клятвенное обещание никому его не показывать.