— Выкладывай, Роум.

— Елена — Огаст, а они одни из наших соперников. Я имею в виду, как это будет выглядеть для наших мужчин?

— Мне плевать, как это выглядит, — честно отвечаю я. — Если она тебе нужна, забирай ее, если нет, то она уйдет.

— Ты не можешь выгнать ее сейчас, Фрэнк. Особенно учитывая, что она здесь уже давно. И не успеешь оглянуться, как она родит.

— Отлично. — Я закатываю глаза. — Мне нужно будет звукоизолировать дом.

— Да, пожалуйста. Я иногда слышу вас с политиком. Приходится спать внизу.

— Отстойно быть тобой. Это напомнило мне, что я поменяю кровать на раскладной диван внизу.

— У меня будет болеть спина, — возражает Роум.

Я фыркаю от смеха.

— В этом весь смысл, ублюдок, — поддразниваю я.

— Ты можешь быть жестокой, когда захочешь, ты знаешь об этом?

Дверь распахивается с такой силой, что ручка врезается в стену, оставляя на ней вмятину. Я мгновенно встаю на ноги, открываю верхний ящик и достаю оружие. Джи на взводе, а это значит, что что-то случилось.

— Что? — спрашиваю я, проверяя патроны в пистолете и готовясь к худшему.

— Они убили всех наших людей и забрали ее, — говорит Джи и поворачивается лицом к Роуму.

С лица Роума исчезает весь цвет, когда до него доходит смысл слов Джи.

— Елена? — вздыхает он резким, отрывистым тоном.

По моему телу бегут мурашки. Я поворачиваюсь к Джи и говорю: — Ее отец добрался до нее.

Джи кивает.

На секунду наступает тишина, прежде чем Роум издает гневный рев. Он хватается за край стола и откидывает его в сторону. Джи делает шаг вперед, но я качаю головой и поднимаю руку, чтобы остановить его.

Я бы выпотрошила любого, кто посмел бы тронуть Миллера, так что могу представить, какая ярость бурлит в жилах брата.

Роум отступает и оглядывает разрушенный кабинет. Его стол опрокинут, одна из книжных полок сорвана со стены, а в моем обычно чистом и аккуратном кабинете разбросаны обломки.

Пунцовое лицо Роума, широко раскрытые глаза и сжатые руки говорят мне обо всем.

— Ты знаешь, что это значит? — спрашивает он жутко спокойным и собранным голосом.

— Да, брат.

Мои мышцы подпрыгивают, когда я упираюсь пятками и киваю.

На него снисходит спокойствие, когда он делает взволнованный вдох. Что-то изменилось в моем брате, и мне нравится, что он взял на себя роль, для которой был рожден.

Мой младший босс.

Мой второй командир.

Наконец-то он стал ДеЛука до конца.

— Это означает войну, Фрэнк. Я собираюсь разорвать Огаста на части.

Медленная улыбка растягивает мои губы.

Наконец-то.

— Давайте начнем войну.