Шрифт:
Максим наклоняется ближе, чтобы прошептать:
— Думаешь о потом?
Должно быть, мое лицо говорит об этом, потому что он хихикает, и этот глубокий звук находит отклик внутри меня.
В машине Иван первым нарушает тишину.
— Итак, мы сейчас узнаем, кто у нас будет — маленькая принцесса Братвы или мини-босс мафии, — говорит он с редкой ноткой юмора в голосе.
Виктор хихикает, оглядываясь с пассажирского сиденья.
— Я ставлю на девочку. Нам явно суждено остаться в меньшинстве.
Я наклоняюсь вперед, присоединяясь к шуткам.
— Если только она унаследует мою внешность, а не твое сомнительное обаяние, Виктор, — поддразниваю я, поймав его взгляд в зеркале заднего вида.
Максим, который всегда был водителем, добавляет:
— Она будет идеальной, несмотря ни на что. Но я тоже надеюсь на девочку. Его рука находит мою и ободряюще сжимает ее.
Медсестра называет наши имена, возвращая нас с каната, по которому мы идем.
Кабинет врача — это мир, далекий от наших привычных мест, место стерильного света и тихого рокота голосов. Когда нас вызывают, я чувствую нервозность и волнение. Вот он — момент истины.
Ультразвуковое исследование — это сплошная череда эмоций, голос врача успокаивает, пока мы смотрим на экран, пытаясь понять, какие фигуры и тени представляют наше будущее.
— А вы хотели бы узнать пол? — Спрашивает врач с улыбкой в голосе.
— Да, — говорим мы почти в унисон, коллективно затаив дыхание.
— Это девочка, — объявляет она, и комната взрывается.
— Девочка! — Восклицает Виктор, его предыдущее предсказание подтвердилось.
Иван присвистывает — звук неподдельного восторга.
— Действительно, принцесса. Теперь у нас проблемы.
Максим крепче сжимает мою руку, его радость ощутима.
— Дочь, — шепчет он.
Я не могу сдержать слез, которые наворачиваются на глаза, реальность нашей ситуации поражает меня. У нас будет дочь. Маленькая девочка, которую будет любить и защищать самая невероятная группа опекунов.
— Только если она не начнет встречаться до тридцати лет, — полушутя-полусерьезно говорит Максим, но в его словах чувствуется серьезность.
— Тридцать? Пусть будет сорок, — вклинивается Виктор, и даже Иван кивает в знак согласия.
Я смеюсь сквозь слезы, переполненная любовью, которая уже окружает нашего будущего ребенка.
— Слышишь, малышка? У тебя будет самая заботливая семья на свете.
ГЛАВА 23
МАКСИМ
София на седьмом месяце, и ее бугорок отчетливо виден — круглое свидетельство жизни, которую мы собираемся принять. Мы находимся на старом пирсе — месте, куда я любил приходить в минуты одиночества, а теперь делюсь с ней. Морской простор отражает мои мысли, бесконечные и бурные.
— Как думаешь, ей понравится рыбалка? — Спрашиваю я, кивая в сторону моря, пытаясь представить себе семейные прогулки, которые не связаны с уклонением от пуль или переговорами о мире между враждующими группировками.
София смеется, положив руку на живот.
— С тобой в качестве отца? К пяти годам она, наверное, уже будет ловить акул.
Я хрюкаю несмотря на то, что меня это забавляет.
— Акулы, да? Если только она не принесет их домой.
Она придвигается ближе, ее присутствие успокаивает меня.
— Знаешь, она часто брыкается, когда мы находимся рядом с водой. Думаю, у нас появилась маленькая русалочка.
Я смотрю на нее снизу вверх, на наше будущее, завернутое в изгиб ее живота.
— Русалка или нет, но я обмотаю весь пирс защитными сетями.
Ее глаза закатываются, но она улыбается.
— Слишком заботливый?
— Чертовски верно, — говорю я, не терпящим возражений тоном. — Никто не будет связываться с моими девочками.
В этот момент волна разбивается о пирс, обдавая нас холодной морской водой. София визжит, и этот звук настолько полон жизни, что пробивается сквозь мою обычную мрачность, как солнечный свет сквозь тучи.
— Максим! — Восклицает она, наполовину раздражаясь, наполовину смеясь. — Ты сделал это нарочно!
Я не могу сдержать ухмылку, которая появляется на моих губах.
— Даже не мечтал об этом, дорогая.
Она качает головой, капли воды застывают в ее волосах, словно бриллианты.
— Ты невозможен.
— И тебе это нравится, — отвечаю я. Непринужденность наших шуток — редкое сокровище, которое я стал ценить больше всего на свете.
Прежде чем София успевает ответить, у меня звонит телефон, и, взяв трубку, я ставлю ее на видео.