— Это может быть не совсем верно, — сказал Майкл. — Непрерывный сигнал помех. Может ли радист определить, откуда он исходит?

— Я понятия не имею, — буркнул капитан. Радиста на время ночи освободили от его обязанностей, а радиорубку закрыли, чтобы раздражающая какофония помех не мешала остальным своим визгом. — Может быть, он и может наколдовать что-то, чтобы понять, откуда исходит эта гадость. Но не знаю, насколько обоснованным будет это предположение.

Он русский, подумал Майкл. Он вспомнил одно высказывание, которое вынес из своей жизни в цирке: русские знают, откуда может повеять дерьмом.

— Догадка — это уже хорошо, — сказал он.

Бушен перевёл взгляд с Майкла на Вессхаузера и обратно, ища здравый смысл и надежду. Он сделал еще один глоток.

— Рассветет в пять часов, — сказал он, наконец. — Что вам нужно, чтобы начать работу?

Лампы были закреплены на носовой части «Софии». В их приглушенном туманом свечении мужчины работали в трех спасательных шлюпках. На тросах с пневматическими заклепками вниз спускали огромную торпеду, которая должна была спасти жизнь остаткам экипажа. Работа шла напряженная, потому что где-то неподалеку шумело и перемещалось «Копье», и большинство людей, занятых в безумной идее Пауля Вессхаузера, не верили, что им доведется встретить следующий рассвет.

Стальная клетка с клешнеобразными зажимами была закреплена на ватерлинии. Теперь, двигаясь медленно и осторожно, люди в лодках руководствовались указаниями, чтобы правильно закрепить в клетке армированные бревна. Зажимы были закрыты и дополнительно укреплены. Уменьшенный вариант такого же похожего на клетку устройства был уже водружен на дальнем конце конструкции и замаскирован под стальную балку. В клетке находился специальный паз для цилиндрического объекта, который еще предстояло вставить и закрепить зажимами.

На паре канатов опустился деревянный стул. Дилан Кустис спустился с ведром желтой краски и кистью и принялся рисовать на носу корабля пару женских глаз, обрамленных густыми ресницами, а мужчины, находившиеся внизу терпеливо ждали.

— Вы знаете, кэп, — сказал Кустис, приблизившись к капитану, ожидавшему в компании Майкла Галлатина. — Этот корабль… женщина, но в этом мало смысла. Она не может жить безликой, кэп. И если ей предстоит пойти на дно и кормить рыб, у нее тоже должны быть зубы. Должно быть лицо. А еще… вам не кажется, что ей нужны будут глаза, чтобы видеть?

Бушен согласился на это, решив, что его «София» действительно может в этом нуждаться в свой последний миг.

— Я сделаю их такими красивыми, — пообещал Кустис, просияв. — Что вы по-настоящему влюбитесь в эти глаза!

Они ждали на палубе, пока торпеду принесут из комнаты, освещенной тусклыми лампами, где воздух нагревался от сварочной горелки, где блестел ярко-синий шлифовальный станок, чтобы придать мелким деталям идеальные характеристики. Достаточно ли идеальные? Никто не мог сказать этого наверняка.

Майкл с палубы наблюдал за работами, ведущимися в носовой части группой других членов экипажа.

Бушен перегнулся через борт. Не было никакой необходимости выкрикивать команды, потому что люди и так знали, что сражаются за свою жизнь, делая все с достаточным энтузиазмом, и эта проклятая работа выполнялась ими, как самая добросовестная из всех, которую они проводили за всю жизнь.

Примерно через час должен был начаться рассвет.

Бушен спустился ниже, чтобы узнать, есть ли у акулы зубы.

Майкл услышал, как к нему приближается девушка. Никто даже не смотрел в ее сторону, пусть она и была едва ли не единственной женщиной на этом борту. Мариэль остановилась рядом с Майклом, когда тот перегибался через помятый фальшборт. Когда он посмотрел на нее, она быстро и нервно улыбнулась в ответ, а он ответил ей с поклоном. В ту же секунду Майкл заметил в другой стороне Билли Бауэрса, который явно наблюдал за девушкой. Он приближался.

Что ж, третий лишний, подумал Майкл и направился прочь. Он сделал шаг назад, и лишь после этого увидел, как Билли молча берет за руку Мариэль, а она так же молча отвечает ему тем же. Майкл задался вопросом, насколько же мощным чувством должна быть любовь, раз она пересиливает даже инстинкт выживания? А как же иначе, раз этот роман вспыхнул на почти тонущем корабле в условиях смертельной морской погони! Может быть, искра была брошена из кузницы Вулкана, подумал он. Упала на землю и зажгла все вокруг своим ослепительным светом, чтобы указать друг на друга юноше, несущему на руках девушку с красивыми глазами и светлыми волосами, а девушке — указать на него? Может быть, у них и есть будущее, предначертанное им искалеченным богом, подумал Майкл. По крайней мере, он надеялся, что это было так.

Когда забрезжил рассвет, торпеда была выкачена на тележке. Вслед за катившими ее членами экипажа шел капитан Бушен, Пауль Вессхаузер, двое инженеров, механик, электрик, операторы насоса и обычные моряки. Торпеда была чуть более трех метров в длину и, возможно, полметра в диаметре. На ее пулеобразном конце торчало три металлических штыря. Ее выкрасили в желтый пестрый цвет в сочетании с черным, но оставили специальный белый участок, чтобы на нем можно было писать. Каждый, кто работал над созданием торпеды, должен был нанести на нее свое имя. А после то же должны были сделать и оставшиеся члены экипажа.