Что за гадость притащил мне вчера Хранитель? Нет, пилась-то она легко, и помню я всё прекрасно, хотя лучше бы забыть и сделать вид, что ничего такого не было. Скосила взгляд на столик. Так и есть. Заботливый Родерик заботливо сложил все свитки возле шкатулки. Да чтоб они в Бездну провалились! Но свитки никуда проваливаться не желали, а я желала воды, холодной воды, просто ледяной. К сожалению, с утра ни одно из моих желаний не исполнялось. Да и тихо было, как-то подозрительно тихо.

Стараясь не делать резких движений, от которых начинало подташнивать, умылась, кое-как оделась, хоть сегодня мрачный цвет платья соответствовал моему настроению и состоянию, убрала волосы в узел и открыла переход к кухне. То ли показалось, то ли стены замка как-то свежее стали… показалось, наверное.

К моему огромному удивлению кухня была пуста, ни Миссы, ни Эльты на ней не было. Не поняла. Где все? Набрала себе воды, выдавила туда лимон, хорошо, что вчера успели их вырастить, добавила половинку ложки мёда и опустошила кружку в один миг. Боги, как же хорошо, даже дышать стало легче. Запасливо сделала себе ещё одну порцию живительного коктейля и пошла на разведку. На завтрак, заботливо оставленный на столе даже смотреть было тошно.

На огороде, где я ожидала увидеть женщин, никого не оказалось. Странно. Куда все делись?

— Родерик! — с похмелья я действительно плохо соображаю. Что мешало мне позвать своего Хранителя раньше?

— Светлого дня, Аэрита. Как самочувствие? — ехидно поинтересовался этот бессовестный.

— Светлого, Родерик. А где все? — вопрос нагло проигнорировала, и так всё видно.

— У продовольственных ворот, сейчас начало месяца, крестьяне телеги пригнали.

— Как же не вовремя. — пробормотала я, неприятные ощущения пусть и уменьшились, но полностью не прошли. — Родерик, есть что-нибудь от головной боли? Не знаю, отвар там какой-нибудь или зелье?

— Тебе средство от похмелья нужно, а нет от головной боли. — расхохотался он над моими мучениями.

— Я бы попросила! — раздражённо зашипела я на него.

— Ты и попросила, средство от головной боли, когда ты мучаешься похмельем. — не переставал веселиться слишком жизнерадостный дух.

— Родерик!

— Миссу попроси, у неё есть отличный сбор, для Герина держит, тот время от времени нуждается в нём.

— Ту бутылку ты у Герина позаимствовал?

— Вы подбираете отличные выражения для факта воровства выпивки у своих слуг, леди Эйшар.

— Как я посмотрю, у кого-то слишком хорошее настроение с утра? — начиная заводиться, снова прошипела я, повышать голос побоялась, опасаясь усиления головной боли.

— Не шипи, просто не мог упустить момент.

— Я так и поняла. Учти, Родерик, я все запомню и при первой же возможности отомщу.

— Думаешь, у тебя появиться такой случай? — слишком уж самодовольно отозвался он.

— С твоим характером просто уверена в этом. — и с чувством чистой победы над тысячелетней сущностью потопала туда, где происходило самое интересное, то есть к воротам.

— Куда идём?

— Ты специально, да? — даже зная ответ, просто не могла не поинтересоваться.

— Да. — нагло заявили мне в ответ.

Не желая продолжать словесную пикировку, от которой страшно начала болеть голова и так здравомыслием не отличающаяся, молча шла в заданном направлении. Хранитель пристроился рядом, не желая лишать себя развлечения в моём лице. Я игнорировала все его попытки повеселиться за мой счёт.

На удивление, прогулка на свежем воздухе, немного привела меня в чувства и, что самое главное, я успела подойти к воротам, когда пустые телеги уже были готовы покинуть наш гостеприимный замок.

— Стоять! — рявкнула, как заправский командир перед ротой новобранцев.

Замерли все: и трое крестьян, и все мои работники, коих было четверо, и Хранитель, и даже лошади, запряженные в телеги. Отличный результат, восхитилась я живописной композиции, стоит взять на заметку.

— Что происходит? — намного тише поинтересовалась, с интересом рассматривая новых людей.

Мужчины, привлекшие мое внимание, настороженно переглянулись между собой, потом вопросительно посмотрели на Миссу в поиске поддержки.

— Леди Аэрита, это крестьяне с Липовки и Озёрной. Это староста Липовки — Нуар Расси, — она указала на худощавого мужчину с черными волосами, густо усеянными седыми нитями, и острым взглядом голубых глаз из-под кустистых бровей, — а это — староста Озёрной с сыном — Курт Огри и Глен. Они всегда лично доставляют продукты раз в месяц.

Если бы Мисса не обозначила степень родства, догадаться всё равно не составило бы труда, слишком они были похожи. Оба невысокого роста, коренастые, в рубахах, с закатанными рукавами, соломенные волосы у обоих даже торчали одинаково, и взгляды одинаково ошарашенные.