А потом Карима и сама это почувствовала. Вся станция завибрировала. Из кухни донеслось слабое позвякивание тарелок – посуда танцевала в шкафах!

– Моретрясение?! – воскликнула Карима, и Джулиан встревоженно кивнул.

– Так и есть – пока что три и восемь десятых балла, – сказал Матти Коваляйнен, нетерпеливо барабаня пальцами по приборной доске.

«Герметизация переборок в отсеке четыре…»

Карима знала, что «Бентос II» имеет форму морской звезды с шестью лучами, которые называются отсеками. Значит, два из них ещё не закрыты. Господи, сколько же ещё ждать?! А теперь на одном из мониторов ещё замигало сообщение об ошибке.

– Переборку 5-Б в пятом отсеке заклинило, повторяю: переборка 5-Б не закрывается! – Из бортового громкоговорителя раздался поток брани с австралийским акцентом. Паула.

Станцию сильно тряхнуло, потом ещё раз. Карима потеряла равновесие и оказалась на полу в луже чая. На неё упал ноутбук, больно ударив по бедру, проехал по полу и врезался в металлическую стену. Сверху посыпались распечатки, флешки, рация и упаковка бумажных носовых платков.

Вдруг стало темно, на «Бентосе II» завыли сирены. Кто-то выругался, Билли, Мак-Кредди и Урс взволнованно переговаривались, перебивая друг друга. Кто-то, торопливо проходя мимо, наступил Кариме на руку. От боли у неё на глазах выступили слёзы. И почему это моретрясение произошло именно тогда, когда она сюда приехала – на какие-то несчастные два дня?! Неужели она сейчас погибнет?! Нет-нет, только не это!

Снова голос Паулы:

– Матти, у нас течь в складском отсеке, третьем помещении!

– Чёрт побери! А переборка 5-Б наконец закрылась?

– Нет, заклинило намертво. Если в этом отсеке образуется течь, придётся объявлять эвакуацию.

Течь?! И это на глубине, где станция находится под невообразимым давлением! Кариме вспомнился большой купол из оргстекла в кают-компании. Боже, купол! Если он даст трещину – это конец.

Кают-компания! Карима подумала о матери, и её вдруг охватила паника. Натали ещё в кухне? Она ведь через стенку с кают-компанией – безопасно ли там? Успела ли мать вовремя заметить моретрясение и куда-то убежать? Подавляя всхлипы, Карима инстинктивно поползла на четвереньках к двери в кают-компанию. Но её пальцы нащупали лишь холодную стальную переборку.

Загорелось слабое сине-зелёное аварийное освещение – теперь Карима снова могла что-то разглядеть. Вибрация прекратилась. Обернувшись, Карима вздрогнула. Кто-то сидел на корточках прямо перед ней, глядя ей в лицо. Леон!

– Карима, – сбивчиво проговорил он, – ты не пострадала?

Её ладони были изранены осколками стекла на полу, болело ушибленное ноутбуком бедро. Левая нога – хромая, та, из которой врачи полгода назад извлекли много металлических фиксаторов, – тоже ныла. Но Карима помотала головой:

– Нет, всё нормально.

В полутьме глаза Леона казались почти чёрными:

– Слушай. Мы с Паулой сейчас выберемся наружу, чтобы заделать течь. Всё поправимо, поняла?

– А моя мама?! Она ещё в кухне.

– Ничего страшного. Похоже, затопило только часть склада.

Как назло, именно склад. Возможно, то самое помещение, где она вчера пряталась, где они разговаривали. Откуда Леон узнал, какая опасность грозит «Бентосу II»? Он первым её заметил – и, видимо, не первый раз, потому что Коваляйнен ни на секунду не усомнился в его предупреждении. Карима открыла рот, но Леон её опередил:

– Если мы больше не увидимся, я хотел тебе сказать… – Он запнулся и повернул голову; теперь Карима тоже услышала, что его зовёт командир станции. Леон торопливо договорил: – Будь осторожна, ладно? – Он положил руку ей на плечо – мимолётное прикосновение будто обожгло ей кожу. Леон встал, повернулся к Коваляйнену и, перекинувшись с ним парой слов, прошёл через переборку, ведущую к главному шлюзу. Она закрылась за его спиной.

Карима не могла вымолвить ни слова. «Если мы больше не увидимся…» Что это значит? Ей стало страшно. Неужели Леон предполагает, что уже не вернётся?

Кто-то протянул ей руку, и Карима машинально за неё ухватилась. Патрик помог ей подняться.

– Я только что говорил с Коваляйненом, – буркнул он. – Собирай вещи – через пять минут уезжаем на «Марлине». Давай поторапливайся!

Теперь до Каримы дошло, что имел в виду Леон. Он предвидел, что туристок как можно скорее доставят на поверхность, а он… он останется. Куда ему ещё деваться – его дом здесь.

Коваляйнен открыл переборку, ведущую в кают-компанию, и оттуда вышел Сэм с матерью Каримы. У Каримы будто камень с души свалился, и они крепко обнялись.

– Зря я тебя сюда привезла, – пролепетала мать. – Я…

Радость от воссоединения тут же улетучилась.

– Не важно, – перебила её Карима. Ей не хотелось выслушивать самообвинения – сейчас есть дела поважнее.

Они поспешили за Патриком – сначала к своей каюте, где торопливо запихали в рюкзаки вещи, потом к пристани «Марлина». Кариму словно оглушили. Всё произошло слишком быстро! А она так и не попрощалась с Леоном. Эта мысль не давала ей покоя, и в конце концов она не выдержала. Почти дойдя до лабораторного коридора, в конце которого был пришвартован «Марлин», она остановилась всего в каких-то пяти метрах от главного шлюза.