Шрифт:
Никита поднялся, и на секунду замешкался, но Крам тут же подтолкнул его в спину, направив и придав скорости. Затем сам он развернулся и пошел в сторону маленького светлого пятна вдалеке. Он уже довольно-таки далеко отошел, как вдруг, вспомнив что-то, оглянулся и крикнул:
– И зубы у него сразу проверь! Выдери все плохие! А то намучаешься потом.
Никита с ужасом округлил глаза от услышанного: вырывать зубы совершенно не входило в его планы, тем более в подобных условиях. Хотя, что говорить, ведь и попадать во всю эту историю он не планировал.
– А чего их проверять-то? – ворчливо пробубнил Мут, не останавливаясь и даже не оборачиваясь.
– Слышишь меня? – настаивал Крам.
– Слышу, слышу, – отозвался Мут, и тише добавил: – Здесь рабы «загибаются» раньше, чем у них успевают испортиться зубы.
Не известно, что страшнее было услышать – то, что посоветовал Крам или то, что ответил Мут. Никита оглянулся. Крам не спеша шел, загораживая своей грузной фигурой маленькое светлое пятно выхода, которое с каждым шагом Никиты становилось все меньше и меньше. А с ним все меньше становилась надежда, что он когда-нибудь сможет выбраться отсюда.
Глава 9
Кэт послушно шла за Дуллой. Они обошли убогие дворы, и вышли к небольшой поляне, огороженной плетеной изгородью.
– Твое главное занятие – присматривать за свинозаврами и охранять сад Гарданы, – сказала Дулла, указав на изгородь.
Кэт бросила равнодушный взгляд в указанную сторону и тут же отвела глаза. Ее сейчас больше заботил толстый слой грязи на ее ногах. Кэт пошевелила пальцами, пытаясь хоть немного избавиться от нее.
– Тебе очень повезло, что я купила тебя. А то могла бы оказаться в травилке.
– Да уж, я везучая, дальше некуда, – вздохнула Кэт.
– Я поберегу тебя пока, на тяжелую работу не буду отправлять, слишком дорого мне обходится прислуга. Но все, конечно, будет зависеть от тебя. На глаза Гардане не показывайся, она не любит чужих. Может и в жабу превратить. Если кто спросит, отвечай, что ты – моя служанка.
Кэт посмотрела на нее, прищурив глаза. Неужели эта женщина на самом деле верит в то, что говорит?
– Ты себя слышишь? – с негодованием воскликнула Кэт. – Ты же несешь какую-то чушь! Какая жаба? Какая служанка? Свинозавры какие-то! Вы – несчастная секта! И скоро вам всем придет конец. Потому что вы сделали большую ошибку: дотронулись до меня. Ты себе даже представить не можешь, какие у моих родителей связи. Вас всех уже завтра схватят и дадут пожизненный срок!
Не успела Кэт опомниться, как Дулла тут же несколько раз стукнула ее кулаком по голове:
– Эй-эй! Забыла уже про плетку? Не заставляй меня пожалеть о том, что я тебя купила! А то отправлю на травилку!
– Бред какой-то… – прошептала Кэт, и громче добавила: – Ты не слышишь, что я говорю? Сюда уже завтра ОМОН приедет! И всех вас повяжет!
Кэт закатила к небу глаза и покачала головой. А Дулла вдруг ухватила ее за рукав и так сильно дернула вниз, что Кэт не удержалась и бухнулась на колени. Впрочем, к своему удивлению, она обнаружила, что и сама Дулла стоит рядом с ней на коленях, уткнувшись лбом в землю. Дулла, заметив краем глаза непочтительность в позе прислуги, зашипела что-то несвязное, но явно угрожающее, и посильнее надавила на ее голову.
– Эй! – возмутилась Кэт, но тут же получила резкий подзатыльник и плюхнулась в мокрую землю всем лицом.
– Эй! – снова вскрикнула она, пытаясь подняться, и тут увидела прямо перед собой грубые, местами потертые до белизны ботинки с узкими носами, и длинный мешковатый подол, спадающий прямо на эти ботинки.
– О, великая госпожа Гардана! Приветствую тебя, всемогущая! – запричитала Дулла, распластавшись у ее ног.
«До тошноты противно!» – подумала Кэт, пытаясь из своего положения посмотреть, кто к ним подошел, но стараясь шевелиться как можно меньше, чтоб снова не получить затрещину.
– Что это у тебя? – раздался скрипучий старушечий голос. Скорее, тонкий и безвольный, чем грозный. Перед обладателем такого голоса падать носом в грязь – как минимум, странно.
– Это я для тебя несла, – заискивающе залепетала Дулла, подползая на коленях к Гардане.
Кэт стало интересно, что это такое несла для старухи Дулла, потому что в руках, кроме одежды Кэт, у нее ничего не было. А ее, помнится, Дулла собиралась продать, чтоб возместить свои расходы. И чуть не задохнулась от возмущения: именно ее, эту одежду Дулла протягивала, как драгоценный подарок.
– Поднимись, – нейтральным тоном позволила Гардана, даже не прикоснувшись к подарку. Ведь для этого ей пришлось бы наклониться.
Дулла торопливо встала. Кэт не знала, можно ли и ей тоже уже подниматься или так и лежать тут лицом в грязи? Она осторожно оперлась руками и медленно села на колени, не решаясь встать на ноги. Подзатыльника не последовало: Дулла была озабочена тем, чтоб угодить Гардане. Сейчас Кэт могла получше рассмотреть ту, которую все боялись.
Перед ними стояла невысокая, сухонькая старушка, с виду совсем безобидная, с милой бабушкинской улыбкой. Но то, с каким раболепством Дулла ползала у нее в ногах, говорило о том, что, пожалуй, эта Гардана уже кого-то превращала в жабу. У старухи был такой же бордовый чепчик, с прорезями для ушей, как и у других. Кэт заметила по несколько разных серег-колец в каждой сморщенной, вытянутой мочке. Платье, если его можно было так назвать, больше походило на большой мешок. Как если бы Гардана забралась в пододеяльник и расколупала в нем отверстие для головы, а в уголках – для рук. На груди у Гарданы поверх балахона болталось ожерелье из крупных бледных ажурных бусин странной формы. Гардана сложила руки под грудью и машинально перебирала, трогала, гладила ближайшую из бусин.