Но Любовь… С ней ты входишь в ранее недоступную зону. Там ты защищен от всего, даже когда слаб и беззащитен. Тебе вдруг откроется величие в повседневности и красота в простоте. Любовь пахнет домом и родным теплом, будит поцелуем и убаюкивает перед сном, перемещает тебя на совсем другую волну чувствительности и открытости. Это когда всего становится так много и все обретает смысл. Это когда шепотом. Когда обмираешь от нежности и открываешь для себя Бесконечность. Когда остро желаешь закрепления и продолжения в днях, детях и следующих жизнях. Потому что отдельного тебя уже не существует. И одновременно ты существуешь как самая большая ценность в глазах другого. Это и есть Полнота. Замыкание круга. Крепкое «сейчас», перетекающее в безмерное «всегда».

Я хочу молчать о Любви. Слушая, как затихает мир вокруг, внимая всему недосказанному. Видеть, как неслышно угасает свет, оставляя лишь свет негаснущий. Это и будет о ней.

Здравствуйте, дорогой Оскар Клод! Вы меня не знаете, зато я имею счастье знать вас. И для моего восторженного чувства, сравнимого разве что с первой влюбленностью, этого достаточно.

Как же я долго шла к вам, дорогой воспеватель Жизни! Можно сказать – через века. Так идут ко всему настоящему – медленно или трудно. Но оказалось, вы ждали меня, ждали, пока пройдет моя юность и молодость, почти что жизнь. И я смогу оценить весь нездешний свет, пробивающийся из ваших полотен. Вы не повторяли реальность, а делились своим впечатление от нее. И оно было таково, что до сих пор мы, затаив дыхание, всматриваемся в ваши картины, чувствуя приток счастья. Счастья от непередаваемо прекрасных моментов жизни.

Смотрю на веселую воду, на равновесие цветовых пятен, на осязаемость воздуха, которого так много. На главного героя всех полотен – на свет.

Свет как подтон, как отражение или как предчувствие. Вы приходили множество раз на одно и то же место в разное время суток, в разную погоду. И рисовали, рисовали – одну картину за другой. Вы всматривались, как свет пробивается через туман, как ожидается где-то за завесой дождя, как в самом хмуром звучании рождается эта нотка – надежда на свет.

Чем не наслаждение – все новые и новые стога сена, то в изморози, то в нежном сиянии, и вереницы кувшинок в пруду, таких неподвижных на изменчивой воде – таинственной и влекущей. Можно бесконечно смотреть на стену Руанского собора, размноженную, как в зеркалах, но не повторяющуюся никогда. От жемчужно-серого до застенчиво-розового, от слегка голубоватого до насыщенного бежевого. Разные живописные состояния. Постоянная смена оттенков природы и вашего настроения. Через 10 минут – уже другое небо, другая вода, другое звучание того, что лишь кажется обыденным. У вас, господин Моне, я учусь созерцать и понимать. Я стала теперь много богаче.

Ван Гогу открылась сила жизни, ее торжество надо всем. А вам, господин Моне, наверное, открылось ее очарование. И я могу представить, как вы нервничали, когда не удавалось запечатлеть мимолетность бликов на воде, мягкость ветра, напоенного цветами, мимолетность пронзившего вас счастья. Но вы добились того, что в ваших пейзажах хочется остаться жить. И познавать себя и мир уже оттуда. До чего же хочется там остаться!

И как же прекрасен вокзал Сен-Лазар, весь окутанный паровозным дымом. А этот трепещущий свет, преломляющейся в стеклянной крыше, – многие ли в сутолоке отъезда и томительности ожидания подняли бы головы, чтобы увидеть?

Ваши полотна – легки и полупрозрачны. Как этюды – где есть только впечатление, догадка, а главное – лишь проступает. И нужно поймать, успеть залюбоваться. Мир становится невесомым – может ли иметь вес то, что находится в непрерывном движении?

Помните вашу «Даму с зонтиком, повернутую влево»? С некоторых пор она так мною любима! Похожая на мечту или давнее воспоминание о чем-то прекрасном. Ее лицо словно намеренно скрыто. Должно быть, чтобы можно было в ней узнать себя? Когда стоишь на пригорке в погожий летний день, и бегущие беззаботно облака, свежие утренние травы и ветер, внезапно толкнувший в спину, – все вместе создают момент чувственного слияние настоящего, прошлого и будущего. Слияния небес, земли и человека. Мечты и судьбы. Что это за мгновение и что сейчас произойдет? Или уже происходит? Счастье, которое невозможно удержать, а только отдаться ему полностью, в этот самый миг.

Я люблю вас, Оскар Клод! Мы с вами немного разминулись во времени. Но, думаю, это не страшно. Нас объединяют янтарная дорожка зыбкого света, сиреневые небеса и хрупкое, как бабочка, счастье.

Я признаюсь к любви к красивым вещам. Красивая вещь для меня – это про прекрасность дерева или цветка. Она не про правильность линий и совершенство формы, она про попадание в душу. Неведомым образом или вереницей ассоциаций – здесь и не нужно раскладывать на ингредиенты, чтобы понять специфику Волшебства. Потому что это – Дар. Дар нам и для нас – творить и воспринимать красоту. И красота спасает мир; конечно же, это так. Потому что в ее основе всегда лежит Любовь. Любовь Всевышнего и наша собственная.

Порой на меня накатывает такое чувство безмерной, безграничной Красоты! Заполняет собой весь мир, а заодно и меня. Это дни блаженной гармонии.

А бывает так, что сердцу нужен толчок. Потому что никто не отменял усталость и дни печали, потому что мы хрупкие и ранимые, мы – живые. И тогда толчок извне – самое оно. Чтобы снова стать восприимчивым к красоте и увидеть ее всюду, даже там, где, казалось, ей места нет.

Вот возьмешь в такой день прекрасную вещь, а из нее глядит душа мастера. И слезы из глаз, а отчего – даже и не знаешь. Тебе снова хорошо. И почти легко. Почему почти? Потому что твоей душе тоже нужно пройти по этому мостику – к своей собственной Красоте.