— Не надо, — взмолился Иран, — у него же язык за зубами не держится! Хотя бы не мою память…

— Мне без разницы чью, — отмахнулась предводительница, — Кьяр!

— Я понял, — улыбнулся танцор.

Увидев последние недели глазами Кьяра, Асин хохотал, как ненормальный:

— Я уже мечтаю услышать все эти баллады в вашем исполнении! Святой Хаос, ну ты, Ная, и придумала: отдать их Лиасу на перевоспитание!

— А чего ты так радуешься? — хитро поинтересовалась женщина.

Асин в ту же секунду подавился собственным смехом и замахал перед собой руками, будто мог отогнать от себя план предводительницы.

— Не надо! — взмолился он.

— Надо! — отрезала Ная. — Теперь ваша очередь — вы ничем не лучше остальных. А ты вообще должен был сам мне всё рассказать!

— Клянусь, я буду молчать! Я сотру себе память! Я буду твоим личным рабом целый месяц! — затараторил Асин.

— Аэн — неделю, ты — две, — игнорируя все причитания, распорядилась предводительница, — развлекайся, Лиас, они твои.

— Чего молчишь? Вот уж правда лоялист с языком в заднице! Хочешь, чтоб тобой светлый эльф помыкал? Скажи хоть что-нибудь в нашу защиту! — в отчаянии набросился на целителя Асин.

— Это не самое страшное наказание. И я согласен с тем, что виноват наравне с остальными, так что и наказание понесу такое же, — равнодушно отозвался Аэн.

— С тобой всегда было бесполезно разговаривать! — всплеснул руками маг. — Ная, ну, послушай…

— Две недели с Лиасом и месяц — моим личным рабом. Ещё одно слова против и будешь ещё и его личным рабом, — не терпящим возражений тоном пригрозила женщина, — ты и в городе свой месяц не досидел, не думай, что я забыла! Сейчас третья неделя идёт.

— Я вернусь в город! — вцепился в руку предводительницы Асин.

— Конечно вернёшься, но теперь уже после двух недель воспитания у Лиаса, месяца со мной в качестве моей личной игрушки и ещё месяца с ним, — мило улыбнулась Ная, — ещё поговорить хочешь?

— Нет, меня всё устраивает… — сдался Асин.

— Прекрасно! Аэн, сходи вниз за вашими вещами, если не собираешься пока сам возвращаться в город, — приказала женщина.

— Люди — идиоты, — пробурчал себе под нос Асин, — Дьявола они бояться… У них просто предводительниц нет. Даже придумывать бы ничего не пришлось…

— Что? — со всем доступным ей ехидством переспросила Ная.

— Говорю, моя любимая предводительница всегда права, — состроил невинное лицо маг.

— А, ну я почти так и услышала… — многозначительно закивала предводительниц.

Мужчины в пещере расхохотались, и, не смотря на то, что Асину предстояло вытерпеть два месяца наказаний, на душе у него наконец-то было спокойно. Он был среди своих. Конечно, он понимал, что никто ничего не забыл, но никто и не упрекал его. Настрой всего отряда почти всегда можно было считывать по Кьяру, а Кьяр вел себя как обычно. С этого момента он общался с магом так, будто ничего и не было, даже несмотря на то, что по сто раз на день получал по рукам и спал один, пока Ная спала с Эмиэлем. На вопрос Аэна, что это за перестановка такая, Эмиэль пояснил, что Нае надоело гонять от себя танцора, пытающегося тихонько подползти к ней, когда она засыпает, и она скинула эту обязанность на него.

В остальном в целом вскоре всё вернулось на круги своя, с той только разницей, что теперь день ото дня мужчины чувствовали, как растёт мощь их предводительницы, и как эта магия отзывается в них самих предвкушением чего-то нового, чего-то, что уже давно неумолимо приближалось, но теперь уже больше не пугало, а скорее будило азарт и радостный трепет. Больше не было томительного ожидания: ощущение, что их пребывание в этом далёком, уединенном месте никогда не закончится исчезло, и теперь это было просто вопросом времени, когда Ная будет готова вернуться под землю, чтобы сделать свой следующий ход.

Атмосфера в отряде снова стала привычно лёгкой, никто больше не злился и не выказывал недовольства или нетерпения. Мужчины спускались вниз на охоту и периодически заходили в город, где их в образе светлых эльфов уже хорошо знали. Особенно там ждали Аэн с его целительскими навыками и Ирана, пользующегося особой популярностью у местных женщин в силу своей особой любви к их формам и своего могучего телосложения.

Асин успокоился и даже стал относиться к своей предводительнице с какой-то новой теплотой и вниманием. Он тоже иногда возвращался в Криндур ради того, чтобы собрать побольше информации о людях и развлечься, ненадолго сменив обстановку.

Кьяру Ная спустя ещё пару недель снова позволила залезать к себе под спальную шкуру — настроение мужчины значительно улучшилось, и он опять взялся за своё, развлекая своими выходами весь отряд.

Лиас окончательно привык к жизни с дроу и, казалось, даже начал неосознанно перенимать их манеру речи и поведение: может, дело было в том, что он постоянно говорил на их языке, а может, так сказывалось влияние появившейся в его теле тёмной энергии.

Эмиэль получал удовольствие, сражаясь с новым сильным противником в лице Наи.