Ха! А ведь очень много книг на эту тему написано и фильмов снято. Про то, что робот считает себя человеком, тогда как на самом деле он всего лишь искусственный интеллект с разной степенью свободомыслия и развития. Забавно, но чего я точно не буду делать, так это пытаться философствовать на эту тему. Эмоции я испытываю и чёткий план имею, но это точно не тот план, что могла бы заложить в мою голову система.

— Ну так что, Илья?

— Я думал, ты уже в жопу ушёл, — усмехнулся я, в очередной раз окунаясь в сияющее буйство энергии.

— Я уже и забыл, как с тобой трудно, — Па Рак покачал головой и протянул зажатую в кулаке жаренную куриную ножку. — Будешь?

Калан Мар лишь скрипнула зубами и отчаянно дёрнулась, отчего верёвки тут же впились в тело.

— Да говорю же! Выкинь старое из головы. Просто дай миру шанс! Он уже не такой, как был тогда.

— Ага! Я видела, когда нас из последнего испытания выкинуло: все воюют против всех! — плинт презрительно скривила лицо. — Не пудри мне мозги! Всё стало только хуже. И раз у нас нет шансов, дай мне хотя бы насладиться местью.

— А ты почему опять за своих решаешь? Сколько вас пришло? Десять тысяч? Сто? В прошлый раз твоё упрямство всех угробило…

— Заткнись!

— … И опять хочешь? Система больше не даст вам шанса!

— Откуда тебе знать?!

— Да это очевидно, дурья твоя башка! — Па Рак помотал головой. — Ты — лидер! Тебе просто надо принять решение жить в мире! Дальше я помогу.

— Один раз уже помог!

— Помог бы, если бы не ты!

Глаза гоблина яростно сверкнули, и Калан Мар показалось, что он вот-вот набросится на неё. Собственно, именно этого она и добивалась, ведь так у неё будет шанс.

Но, к разочарованию плинта, Па Рак замолчал и, сделав несколько глубоких вдохов, успокоился.

— В любом случае тогда я был молод и не имел достаточно власти. Теперь я давным-давно управляю Ваш-баром, и остальные императоры ко мне прислушиваются. Мы выделим вам любую область. А ещё лучше, после того, как война у людей закончится, я договорюсь, и вы сможете переселиться туда.

— Да кто нас пустит…

— Илья Первый Многоликий пустит! Он хороший парень, и он за мир между всеми расами.

— Это тот, который на том континенте сразу против всех воюет? — Калан Мар зло рассмеялась.

— Нет, дорогая, это против него воюют Зааркан и некоторые загипнотизированные им нелюди. Но, чтобы ты знала, в его армии есть и гномы, и эльфы, и демоны, и даже орки! Я серьёзно! Он не делит разумных по расам. Он делит их на плохих и хороших.

— И плохих убивает?

— Конечно! Как ты и я!

Калан Мар не ответила, она устала от пустого трёпа и просто закрыла глаза.

Но это не помогло: перед ней тут же встала картина горящего Планин-та. Последнего города плинтов. Повсюду растерзанные тела сородичей и ревущие от упоения бойней гоблины.

Старый хрен всё-таки сумел пробраться ей в мозг! Почему сейчас она чувствует не только ненависть к ублюдкам и бесконечную горечь к своим, но ещё и… вину?

Она никого не заставляла! Все пошли за ней добровольно!

Но пошли бы они снова?

Проклятый Па Рак!

— Калан, — снова позвал гоблин, и плинт нехотя открыла глаза. — Просто дай своим сородичам шанс…

— Они не смогут жить в мире с гоблинами…

— Это ты не можешь жить в мире с нами, — из-за спины Па рака вышло мерзкое отродье ублюдка Миланса.

— Пошла прочь! — прошипела Калан Мар.

— У меня есть идея получше.

В руке гоблинши что-то сверкнуло, а через секунду глаза Па Рака закатились, и он упал.

— Ты что творишь?! — воскликнула плинт. — Ты что, убила его?!

— Нет, он жив, а я даю вам шанс, — тихо проговорила гоблинша и, подойдя совсем близко, села на корточки. — Просто дай мне две минуты, а потом я развяжу тебя.

— Ты тут же умрёшь!

— Я знаю, Калан, и тем не менее.

Калан Мар не могла понять, что за игру затеяла это острозубая дрянь, но почему бы не сделать вид, будто она приняла правила? Гоблины ведь кичатся своей хитрожопостью, значит, эта гадина уверена в том, что сможет чего-то добиться. Надо всего лишь стиснуть зубы, преступить через себя, а потом…

— У тебя две минуты.

— Как я уже сказала, меня зовут Марингх…

— Мне посрать!

— Ты обещала выслушать.

Плинт сжала зубы и поклялась себе во что бы то ни стало вытерпеть.

— Ладно, — гоблинша вздохнула. — Во-первых, всё, что говорит Па Рак, правда. И если вы не захотите жить рядом с нами, Илья Многоликий вас примет. Но… мы вас не гоним. Более того, тебе будет трудно в это поверить, но мы очень сожалеем о том, что произошло. Когда c наших глаз спала кровавая пелена, мы осознали, какое чудовищное злодеяние совершили…