– Не бегай за Ильей, – посоветовала Вера. – И никто тебя обижать не будет.

– Кто бегает? – возмутилась Тося. – Слепые вы, что ли? Видели же: сам билеты принес!

И против воли Тоси высокомерная торжествующая нотка прозвучала в ее голосе.

– Вы вот что! – в сердцах сказала она. – Вы из себя… это самое, коллектив не корчите! Не прикидывайтесь чуткими, мне это без надобности. Живете как кошки с собаками, а туда же!

Вера припомнила недавние Катины слова.

– Это раньше было так, а теперь ты же нас и сколотила.

– Вот делай после этого добро людям! – искренне пожалела Тося.

Она улучила минутку и схватила с вешалки свое пальтецо.

Ксан Ксаныч неодобрительно покачал головой. Он уже утихомирил скрипучий шкаф и с масленкой наготове двинулся в обход тумбочек. Ни одна из них еще и не думала скрипеть, но дотошный Ксан Ксаныч в профилактических целях смазывал подряд все петли дверец.

– Послушай, Тось, – вкрадчиво сказала Вера, как говорят с тяжелобольными. – Взгляни на себя и на него: ты девчонка, а он…

– Не по себе дерево рубишь, Анастасия! – подхватила Надя так сердито, будто Тося, отстаивая право свое на любовь, нанесла ей смертельную обиду и чуть ли не на всю жизнь ее замахнулась.

– Сама ты дерево стоеросовое! – выпалила Тося. – Интересно вы с Веркой рассуждаете: с каким-нибудь завалящим парнем мне можно, а как с Ильей – так рылом не вышла? Каждый сверчок знай свой шесток, так, что ли?

– А хотя бы и так! Боишься правде в глаза посмотреть? – сердито спросила Надя.

– Не правда это, а самая настоящая кривда! Вот когда я тебя, Надька, насквозь раскусила. Жалко мне тебя: вбила себе в голову, что некрасивая, вот и маешься. И не стыдно тебе? Мы с тобой не хуже других, не второй сорт, не подсобные какие-нибудь. Да я бы сразу утопилась, если б так на самом деле было! Выше нос держи, понятно?

Надя презрительно махнула рукой.

– Это все красиво звучит, а на деле… Думаешь, ты самая умная, жизнь только с тебя началась? А она уже давно идет, и до тебя люди не глупей жили… Вот изломаешь свою судьбу, тогда наплачешься!

– Ну вот что, подруги мои дорогие, – устало сказала Тося, – почесали языки, и хватит. Нечего, это самое, диспут устраивать. С кем хочу, с тем гуляю. Моя жизнь: что хочу, то и делаю… А если будете мне палки в колеса вставлять, я в другую комнату переберусь, а то и в газету напишу: травят молодого рабочего. По головке вас за это не погладят!

Надя пристыдила Тосю:

– Мы с тобой по-хорошему, а ты за газету прячешься.

– Да как ты не поймешь, – удивилась Вера, – совсем он тебе не пара. Потаскун твой Илья!

– Это у него видимость такая, а сам он хороший! – стала Тося на защиту Ильи, топнула ногой и пропела с вызовом:

– Да хватит с ней болтать! – рассердилась Надя, выхватила у Тоси билет и порвала его в мелкие клочья.

– Так вот ты какая?! – с презрением выпалила Тося. – Что ж валенки с меня не снимешь? На, тащи! – Тося протянула Наде ногу. – Тащи, чего ж ты стесняешься? Здоровая выросла, а ничего не понимаешь! Я и босиком по снегу побегу, не остановишь… Эксплуататорша!

Ударом ноги Тося распахнула дверь.

– Стой, глупая! – приказала Вера. – Ты думаешь, Илья всерьез к тебе, а он… спорил!

– Как спорил? – опешила Тося, замирая на по-роге.

Ксан Ксаныч сокрушенно покачал головой, не одобряя забракованной им правды, без которой по молодости лет не смогли все-таки обойтись девчата.

– Об заклад с Филей бился, что влюбишься ты в него… – неохотно и брезгливо ответила Вера. – Вот хоть у Анфисы спроси.

– Об заклад? Да разве можно так, мама-Вера… На живого человека?! – жалобным голосом спросила Тося, прижимая кулачки к груди. – Анфиска, правда?

Анфиса отвернулась и зябко повела плечами. Поникшая и жалкая, разом растеряв всю свою боевитость, отошла Тося от двери. Она расстегнула пальто, но снять его силы у нее уже не хватило. Как березка, спиленная под корень, Тося рухнула на свою койку.

– Ты поплачь, легче будет, – сердобольно посоветовал Ксан Ксаныч.

Вера подсела к Тосе, обняла ее и пообещала:

– Мы тебя в обиду не дадим.

Тося рывком вскинула голову. Глаза у нее были сухие-сухие и как-то враз провалились.

– А на что он спорил?

Вера молча посмотрела на Анфису. И Тося перевела глаза вслед за ней. Анфиса привычно пожала плечами:

– Кажется, на шапку…

– Мало ему одной? – тихо спросила Тося.

Анфиса снова пожала плечами, глянула на Тосю и вдруг испугалась за нее:

– Ой, Тоська, да не принимай ты все это так близко к сердцу! Из мужчин одному Ксан Ксанычу только и можно верить.

Ксан Ксаныч церемонно поклонился Анфисе. Он закончил уже свою профилактику и прятал масленку в специальный кожаный мешочек.