Шрифт:
— Ну, хоть какие-то позитивные последствия удара. Это всё хорошо, конечно, но фингал-то откуда?
— Так с тренировки же!
— Не ври, бабушка тебя уже днём запеленговала.
— Эх, что б придумать, — говорю я. — А! Так я же утром ходил и вечером.
— Две тренировки в день что ли? — удивляется папа.
— Ох, смотри мне Артём, — качает мама головой.
— Это один раз так совпало, переход на летнее расписание. Дальше будет дважды в неделю. Я вот хотел попросить у вас двадцать один рубль.
— Сколько-сколько? — мама всплёскивает руками.
— Надо кимоно и борцовки купить.
— Ты походи сначала, позанимайся, втянись, а то форму купим, а ты и ходить не будешь.
— Ладно, Нин, дадим, я же премию получил, — говорит отец. — Пусть занимается. Сколько его уговаривали, хоть на какой-нибудь спорт записаться.
Мы начинаем ужинать. Сегодня бефстроганов с пюрешечкой! Бли-и-и-н! Такой только мама готовила! Вот это я попал, так попал!
За ужином выясняется, что папа на следующей неделе собирается в командировку в Москву. Он работает в отделе снабжения на Химкомбинате, поэтому часто мотается по союзу.
— Па-а-п, а можно мне с тобой?
— Это как? — удивляется он. — В Главснаб со мной ходить будешь? Может выбьешь мне бумагу диаграммную?
— Нет, я буду ходить в Пушкинский музей, Третьяковку и Кремль, а также в магазин «Мелодия». Надо пластиночки подкупать уже.
— Миш, а что, — неожиданно поддерживает меня мама. — Билет ему, как школьнику на тридцать процентов дешевле будет, а ночевать он у дяди Пети может, в Крылатском, если с гостиницей не получится. По вечерам по театрам походите, дядя Петя поможет с билетами.
— Так я на три дня всего, — говорит папа.
— Ничего, я с тобой в следующий раз снова полечу, — успокаиваю его я. — А там глядишь, и у мамы экзамены кончатся, её тоже возьмём.
— Полетишь, полетишь, миллионер…
После ужина я выхожу во двор. Игра за столом уже завершилась, но пацаны ещё сидят, обсуждают итоги и подсчитывают жёлтенькие монетки — выигрыш. Сажусь на лавку рядом с Юриком.
— Привет, пацаны, — подходит Макс Криворучко своей летящей походкой.
Он тоже вчера был на встрече выпускников, мало похожий на себя нынешнего. Он садится напротив меня. Юрик закуривает.
— Атас, батя! — восклицает его сосед справа.
Юрик едва успевает откинуть сигаретку, как к столу подходит его отец. Такой же кудрявый, только постарше. Блин, такое чувство, что это не он, а его батя вчера разливал коньяк и рассказывал анекдоты. Похожи, как две капли, генетика — великая сила.
— Здравствуйте, ребята. Юра, ты скоро придёшь? Мне там помочь надо, дверцу подержать.
— Ага, скоро уже, — кивает Юрка.
— Ну, давай, не поздно только, а то шуметь ночью не будешь же…
Отец уходит и все начинают подкалывать Юрика.
— Ну чё, чё! — отмахивается он. — Покурить не успел, блин…
Темнеет у нас поздно, уже часов десять, но ещё почтисветло. Жары нет, и сейчас по земле стелется вечерняя прохлада. Ещё не лето и ночи пока холодные. Парни начинают поёживаться.
— Цепень, — толкает меня в бок Юрик.
Все смолкают и недоумённо переглядываются. К столику подходит Альберт Черепанов. Тот самый чувак, что поставил мне фингал под глаз. Он живёт не в нашем дворе, и с нами никогда не тусуется.
— Здорово, кенты, — ухмыляется он. — Чё, про девок мечтаете да балду гоняете?
Я встаю.
— Да ладно, ладно, — примирительно бросает он. — Сиди ты, чё уж, что было то прошло, короче. Всё порешали уже. Претензий нет. Я просто мимо шёл, дай думаю, посмотрю, как тут пацаны в болоте своём живут. Держите вот.
Он достаёт из фирменного пластикового пакета с надписью BASF тёмно-синюю коробку конфет «Метеорит».
— Подсластите вечерок, — смеётся он. — Конфеты чёткие вообще. Смотрите только, чтоб не слиплось в одном месте.
Цеп оглядывает всех и удовлетворённо кивает.
— Давай, Костёр, — бросает он и нагло ухмыляется. — Угощайся. В знак примирения! От меня. От всей души, в натуре!
Он протягивает мне конфеты, и я узнаю надорванную верхнюю часть коробки.
6. Дорогая моя столица
Ах, ты гад, Цепень! Вика, конечно, тоже хороша, но этот… Клоун.
— Ешь, — немного свысока улыбаюсь я. — Угощайся. Тебе разрешение моё нужно? Я тебе его даю.