— Ну, — говорю я, — не подкачай, Чебурашенька, не развались.

— Ты что! — возмущаются девчонки. — Прекрати пугать! Тебе ещё с Цепом состязаться.

Мы подъезжаем на место без приключений и встаём на позицию.

— Наташ, — говорю я перед стартом и подмигиваю, — выглядишь просто огонь.

Не вру. У неё крутая причёска, торчащие какими-то немыслимыми перьями волосы, моя футболка с «Киссом», короткая ветровка, короткая юбка, колготки и туфли на каблуке. Юбка, и без того короткая, подтянута под футболку на максимально допустимую высоту.

Думаю, Вика ощущает некоторый дискомфорт, поскольку сейчас фокус внимания перемещён с неё на именинницу. Зато она была единственной девушкой в машине, битком набитой пацанами. И, если говорить честно, выглядит она ничуть не хуже Наташки.

Фигурка у неё ого-го и взгляд прожигающий. Она смотрит на меня с улыбочкой, говорящей, мол, давай-давай, малыш, я-то знаю, ради кого ты стараешься. Наверное, так и есть.

Луткова от моих слов слегка румянится, а может и не от моих слов, а от всего происходящего. У неё в руке красный вымпел победителя соцсоревнования, присобаченный к коротенькому кию от детского биллиарда.

Машины стоят широко, на большом расстоянии друг от друга. Я встаю на встречку, хрен с ним, всё же у меня по-любому водительский стаж больше, хоть в последние годы я и обходился без тачки.

Цепень сидит за рулём с самодовольной рожей, но я вижу, что он на нервах, страшновато ему.

— Значит так, — говорю я, — сейчас пойдёт обратный отсчёт от десяти. Все будут считать хором. Как доберутся до нуля мы не едем, стартуем только после того, как Наталья махнёт флагом. Ну-ка, Наташ, попробуй. Выше, выше руку поднимай.

Луткова поднимает и резко опускает.

— Вот, молодец, — хвалю я. — Если кто-то рванёт раньше флага, получает технический проигрыш и на этом гонка заканчивается. Ясно?

— Ясно, — сквозь зубы бросает Цеп и сплёвывает на асфальт.

— Хорошо. Ну, и всё. Едем по прямой до конца улицы, разворачиваемся и гоним обратно. Там у нас два наблюдателя, чтобы всё было честно. Вопросы?

Цеп ничего не отвечает и отворачивается. Понятно, вопросов нет.

— Разворачиваемся за наблюдателями и гоним обратно.

Наблюдатели уже стоят там, я их отвёз и проинструктировал. Пришлось тянуть жребий, потому что никто не хотел там торчать. Я сажусь в машину, завожу движок. Работает, как часики. Подваливаю газку. Рычит мой дружок, аж сердце радуется. А если учесть, что в нём где-то ещё и сокровища запрятаны, вообще счастье.

— Давайте, считайте!

— Десять! — начинают отсчёт зрители. — Девять! Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Два! Один! Ноль!

Наташка машет флагом и мы рвём с места. Подо мной визжат шины. Я взлетаю, как гиперзвуковая ракета! Чебурашке чуть заносит жопу влево, но я выравниваю рулём, подкручиваю немного лишнего, и задница едет вправо, но при этом я несусь вперёд.

Разгоняюсь на раз-два и радуюсь, что нужно мчаться по прямой, маневрировать на скорости было бы проблематично. И так меня ведёт то влево, то вправо, но я руль не дёргаю и уверенно ухожу вперёд, не оставляя Цепу ни одного шанса. Доезжаю до наблюдателей, сбрасываю скорость, спокойно разворачиваюсь и жду, когда он подъедет.

Это уже чистое пижонство, конечно, но я бравирую своим преимуществом, типа, как если бы начал танцевать перед пустыми воротами соперника, прежде, чем закатить в них мяч.

Цеп летит, торопится, выжимает из тачки всё что может, но, понимая, что шансов у него нет, тормозит, не доехав до наблюдателей и начинает разворачиваться.

— Ах, ты, сучонок! — в сердцах кричу я и жму по газам.

Он успевает закончить манёвр ровно в тот момент, когда я его настигаю. Ну, блин, джентльмен! Мудак сраный! Он крутит баранку и буквально бросается под меня. Я торможу и пытаюсь обойти с другой стороны, но он снова бросает машину под меня. Козлина. Ну, ладно, сейчас ты у меня попляшешь.

Я чуть отстаю и когда он начинает отрываться, втапливаю газ и гоню по прямой, прямо ему в зад. Он несётся по середине и до последнего момента не понимает, с какой стороны я буду его обходить — слева или справа.

Я решаю идти слева. Чуть подруливаю и, не прекращая разгона, херачу вперёд. Заметив что я сейчас вырвусь, он тоже бросает машину влево, но я больше не собираюсь скидывать скорость и пру напролом. А дополнительно к этому ещё и начинаю давить на клаксон. Получается громко и страшно.