— Конечно, брат. Я возьму свое пальто. — Блейк отошел от меня, и я направился обратно в свою комнату, чтобы взять кожаную куртку.

На улице было достаточно холодно, и мне действительно нужно было что-нибудь повнушительней, но я намеревался согреться в крови своих противников, так что не собирался беспокоиться по этому поводу.

К тому времени, как я добрался до двери, Сэйнт вернулся со счастливой ухмылкой на лице, которая говорила о том, что он что-то задумал. Мне даже не нужно было спрашивать, что именно, потому что Татум появилась наверху лестницы позади него.

На ней были кожаные брюки и прозрачный черный облегающий свитер, который облегал ее фигуру, прикрывая плоть от шеи до запястий и демонстрируя силуэт лифчика под ним. Ее волосы были распущены и растрепаны так, как мне нравилось, а губы накрашены кроваво-красным, чтобы оттенить темный макияж глаз, который она наложила. Короче говоря, он нарядил свою куклу специально для меня. И меня бесило то, как сильно мне это нравилось, учитывая, как сильно я ей не нравился.

— Если бы я хотел, чтобы девушка была одета как секс-игрушка для меня, я мог бы просто нанять проститутку, — невозмутимо ответил я, отказываясь признавать, насколько мне нравился вид.

— Брось нести чушь, Киан, — беспечно сказала Татум, спускаясь по лестнице, чтобы присоединиться к нам. — Озлобленность тебе не к лицу.

— Да? Так вот какой я?

— Разве нет? — Она изогнула бровь, глядя на меня, и я сердито посмотрел в ответ.

— Не-а. Я не озлоблен. Я просто возбужден. Застрял в этой гребаной школе с кучей богатых девчонок, которые не знают, как правильно трахаться. У меня от этого уже начинают болеть яйца. И хрен знает, сколько времени пройдет, прежде чем я смогу пойти и найти женщину, которая знает, как быть достаточно грубой для меня.

— Откуда ты точно знаешь, что богатые девушки не могут дать тебе то, что ты хочешь? — Спросила она, направляясь ко мне, покачивая бедрами, и ее длинные волосы рассыпались по плечам. — Когда ты заявляешь, что не будешь трахаться ни с кем из них, чтобы узнать? Или это просто какое-то новое правило? Ты действительно переспал со всеми ними и сделал это, когда осознал правду?

Мои губы дрогнули, и я почти улыбнулся, потому что в ее глазах не было слепой ненависти. У меня было достаточно практики в изучении выражения ее лица, чтобы понять это. Нет. Это была ревность. Хорошенькая малышка Татум Риверс думала, что я вел себя порочно с половиной девушек, с которыми она сидела рядом в классе, и это съедало ее изнутри.

— Не-а, — ответил я тихим голосом, придвигаясь на шаг ближе, чтобы посмотреть на нее сверху вниз, когда облегчение промелькнуло в ее взгляде, прежде чем она смогла скрыть свое выражение. — Не всех девушек. Тебя то у меня не было.

Ревность, гнев, возможно, даже небольшая вспышка обиды промелькнули в ее глазах, прежде чем она заставила себя насмешливо фыркнуть и закатить глаза. И после того эмоционального потрясения, через которое она меня протащила, я был счастлив при мысли о том, что могу ранить ее, пусть даже совсем немного.

— Что ж, извини, что разочаровала. Но я не собираюсь попадать в твой школьный список галочек для полного комплекта.

— Все в порядке, детка, потому что я тебя об этом и не просил.

Я отвернулся от нее и широко распахнул дверь, прежде чем выйти под легкую морось, которая не прекращалась весь день.

Я зашагал прочь по тропинке, а Татум выругалась у меня за спиной, пытаясь натянуть ботинки.

За мной послышались три пары шагов, и я оглянулся через плечо, обнаружив, что Сэйнт тоже присоединился к нам.

— Я думал, тебе не нравится мое хобби? — Я поддразнил его, пока он застегивал сшитое на заказ пальто и разглаживал воображаемую складку.

— Мне — нет. Сегодня вечером я направляюсь в Эш-Чамберс. — Он не дал дальнейших объяснений, что было нормой. Если бы он хотел сыграть там «Призрака оперы» на пианино в темноте, чтобы пугать людей, проходящих мимо здания, то он мог бы это сделать.

Когда мы добрались до главной тропы, Сэйнт отошел от нас, и я повел остальных вверх по тропе в лес.

Шум толпы доносился из-за деревьев, когда мы поднимались на холм, и вскоре к нему присоединился свет нескольких костров.

— Это что, вечеринка? — Спросила Татум.

— Лучше, — ответил я.

Мы прошли сквозь густые заросли деревьев и внезапно оказались на широкой каменистой поляне на склоне утеса. Слева от нас открывался потрясающий вид на озеро, если подняться сюда днем, но меня больше интересовали ночные развлечения, которые здесь регулярно проводились.

На самом деле в этом году я вообще не посещал вечер боев в кампусе. Они потеряли свою привлекательность в середине младшего курса, когда я понял, что здешние ребята не могут предложить мне настоящего вызова в драке. Конечно, мне очень нравилось побеждать и выбивать дерьмо из людей, чтобы добиться этого. Но мне нужно было, чтобы это было сложно. Издеваться над ребенком вдвое меньше меня, который даже не умел бить так хорошо, как моя мама, быстро наскучило.