– Иных путей быстрого пробуждения, господин Мефодий, я так и не придумал, – элегантным голосом ответил Баюн, поправив пенсне и приняв величавый вид, стоя на двух задних лапах. – Если дело не требует отлагательств я, невзирая на запреты, воспользуюсь быстрым методом.

– Тогда ясно, – сказал Мефодирий, бросив на нас со Светой-драконицей сканирующий взгляд и вновь положив голову на шею ещё спящей Яросиниды. – Чего ж телеграмму не отправили, а, гости? Мы вас уже неделю ждём, отец нам наказал ожидать важных гостей и принять в лучших традициях анугиров.

– А к нам-то какие претензии? Владимир утверждал, что послал сообщение, – сказал я. – Свою часть мы выполнили.

– Ладно, чёрт с вами, – махнул лапой Мефодирий и ткнул носом в щеку Яросиниды. – Вставай, соня, гости пришли.

Удивительно ласково зазвучал твёрдый голос дракона-карателя, когда он будил свою жену. Колец на их пальцах я не заметил, впрочем, учитывая приверженность анугиров собственным, а не человеческим, порядкам и традициям, это не удивительно.

Яросинида бросила на нас быстрый взгляд красивых голубых глаз. Сначала в нём читалось непонимание, но затем веки расширились, и во взгляде явилось крайнее удивление.

– Сколько мы спим? – спросила Яросинида у мужа.

– Шесть дней, четыре часа, – ответил подошедший ближе Баюн. – Я засекал.

– А чего не разбудил-то? – спросила Яросинида строго. – Ты ж обещал нам.

– О-о-о, госпожа Ярослава, разве ж я имею право нарушать покой моих господ? – театральной интонацией спросил в ответ Баюн. – Я призван его охранять, а не нарушать. Между прочим, госпожа Ярослава, вы мне это лично приказывали.

– Прекрати паясничанья, Ктусактий, – сказал Мефодирий. – Тебя попросили разбудить нас, значит надо будить. Ещё раз такое повторится, и дуб со златой цепью превратится в достояние Мефодирия, а не Ктусактия. Ты меня понял?

– Разумеется, господин Мефодий, – Баюн низко поклонился.

«…Драконы-каратели имеют привычку носить по два имени. Одно – анугирское, второе – разговорный псевдоним. Причём, как это ни странно, имя-псевдоним произносить мог лишь крайне ограниченный круг лиц, куда люди обычно не входят…»

– А вы, двое, – обратился Мефодирий уже ко мне со Светой-драконицей, – идите за нами. Переговоров на улице не ведут.

Сквозь лес мы шли по каменной дороге совсем недолго, вскоре перед нами предстал дом, назвать который роскошным было тяжело, но практичным – запросто. Тем не менее, он отличался от простых «железных коробок» обилием мраморных колонн и наличием вычурной отделки на стенах. Железная дверь отворилась перед нами, открыв вид на просторное помещение с двумя идущими наверх лестницами и громадной серебряной люстрой наверху. Прямо на потолке виднелась написанная крупными металлическими буквами надпись на непонятном языке, какой не встречался ни у одного из человеческих народов. Сергей Казимирович поспешил расшифровать мне её, она означала следующее:

Будь осторожен, всяк сюда входящий, за тобой следят тысячи глаз.

Они видят твои желания и страхи.

Побойся гнева анугиров.

«Воодушевляет, ничего не скажешь, – сказал я мысленно. – Как думаете, блеф или реальность, Сергей Казимирович? Я про взгляд тысячи глаз».

«Блеф, – ответил он. – Эти слова призваны напугать незнающего местных порядков гостя. Однако гнева анугиров я бы всё же посоветовал бояться. Веди себя осторожно и учтиво, но не ведись на показную вежливость».

– Добро пожаловать, – вежливо сказал Мефодирий. – Дом семьи Мефоярос рад каждому, кто не желает зла его хозяевам.

– Спасибо, – сказал я, осматриваясь. – А что означает эта надпись на потолке?

– Это цитата нашего отца, Анугиразуса, – ответила Яросинида. – «Лишь чистый сердцем и разумом достоин носить имя анугиров. Не посрами же, член любой семьи, чести своего рода». Примерно так она переводится на ваш язык.

«Прошло всего пять минут, а это уже первая ложь, – сказал Сергей Казимирович. – Дурен тот хозяин, что сразу лжёт своему гостю».

«Не забывайте, Сергей Казимирович, – сказал я, – что они наверняка знают, что я прилетел сюда убить их отца. Вряд ли этот факт предрасполагает к хорошему отношению».

«Разумеется. По правде сказать, такая цитата действительно есть. Но пишется она над входом в разные экосистемы. Ты её уже видел, просто не обратил внимание».

– Как вас зовут? – спросил Мефодирий. – Кажется, я помню ваше имя, Виталий Чудов. А вот ваше, женщина-русанар, мне неизвестно.

– Светланой Сергеевной Омаровой меня зовут, – представилась Света-драконица.

– Омаровой? – спросила Яросинида, повернулась и приподняла бровь. – Вы потомок Омарова, что служит Евгению, или лишь однофамилец?

Сергей Казимирович хотел пробиться к разуму Светы-драконицы и сказать ей, чтобы она ответила отрицательно. Однако чешуйчатый заслон пробить у него не получилось.

– О, вы не подумайте, – сразу ответила Света-драконица. – Мы с ним – лишь однофамильцы, я видела его лично, но родственной связи у меня с ним нет. А почему вы спрашиваете?

«Какая умная девочка! – обрадовался Сергей Казимирович. – Неужели она знает?»