Защитный покров Вадима затрещал и разлетелся осколками. Мужик припал на одно колено, сжимая рану. Взгляд полыхнул яростью пополам с болью.

Я занес клинок для последнего, завершающего удара. Вот он, миг моего триумфа!

Но тут краем глаза заметил ужасную картину: покрытыми слизью щупальцами монстр схватил целую группу людей. Визжащие от ужаса мужчины и женщины беспомощно болтались в воздухе, стиснутые зловонной хваткой. Тварь разинула гигантскую пасть, готовясь сожрать их заживо!

Твою ж… как не вовремя! Нельзя дать Титану испробовать человеческой крови!

Выругавшись, я метнул в монстра золотистый клинок. Меч прочертил сияющую дугу и вонзился аккурат в основание щупальца. Плоть лопнула, конечность отвалилась.

Обезображенный монстр взревел. Отчаянно размахивая культей, он выронил свою добычу. Люди, вопя от страха, попадали вниз. К счастью, мы были уже не так высоко, да и приземлились они на кучу пакетов с мусором, смягчившую удар.

Выжившие со всех ног бросились прочь, спотыкаясь на обломках. Кое-кого из раненых подхватили и волокли товарищи. А монстр злобно ревел им вслед, но почему-то не преследовал. То ли струсил без лапы, то ли прикидывал, куда ему лучше двинуть.

Тяжело дыша, я повернулся обратно к Вадиму. Тот уже стоял на ногах, зажимая бок. Пошатываясь, он отступил на пару шагов.

Он изумленно вскинул брови, не сводя с меня пристального взгляда. Похоже, мой поступок его сильно озадачил.

— Ты зачем их спас? — хрипло выдавил он, — Мог бы меня добить. Победа была у тебя в руках!

Я мрачно усмехнулся, утирая пот и кровь со лба. Покосился на монстра, который ковырялся в завале, выискивая новую жратву. Потом снова посмотрел на Вадима.

— Сейчас не время мериться письками. Ты разве не видишь, что происходит? Если это исчадье продолжит жрать и расти, скоро не то что от склада — от города камня на камне не останется!

— Говоришь так, будто эта тварь тебе не по душе, — криво ухмыльнулся Вадим, — А сам ведь ее и породил… Ты вообще человек?

Как же хорошо, что иллюзия Насти до сих пор работала, и моя благородная рожа еще не спалилась.

— Знаю… — процедил я, — Косяк вышел. Не рассчитал дозу и понеслась душа в рай. Зато теперь отчетливо понимаю: надо эту тварь останавливать. Причем быстро! Пока она не эволюционировала во что-то совсем непотребное…

Вадим скривился, посмотрел на монстра. Тот как раз дожевывал арматурину, причмокивая и булькая. Мерзкое зрелище.

— Допустим… — неохотно процедил Вадим, — И что ты предлагаешь? Вряд ли наша совместная атака эту тварюку впечатлит.

Я сосредоточенно потер подбородок, прикидывая варианты. Прикрыл глаза, пытаясь нащупать хоть какие-то знания в глубинах памяти. Помнится, в далекой древности мы, будучи молодыми богами, весьма неплохо убивали Титанов при помощи…

— Короче, есть одна идейка… — медленно проговорил я, — Но придется поработать в команде. Слушай сюда…

Быстро я обрисовал свой замысел. Вадим слушал, сдвинув брови и напрягая желваки. Периодически кивал, явно просчитывая все в уме.

— Рискованно… — пробормотал он, — Но может сработать. Фиг с тобой, давай попробуем! Только смотри, без фокусов!

Я криво усмехнулся.

— Замётано. Сейчас нам не до подстав. Значит так, по моей команде…

Мы с Вадимом ринулись к монстру с двух сторон. На бегу сплетали пальцами хитрые печати, между нашими пальцами струилась энергия.

Пылающие печати засияли в воздухе, впиваясь в бурлящую плоть чудовища. Тварь взревела, забилась, пытаясь стряхнуть жгучие оковы. Но тщетно!

— Давай, жми! — заорал я, усиливая напор.

Вадим зарычал, вкладывая всю мощь в заклятье. Я чуть не вывернулся наизнанку, вплавляя печати в крутящееся месиво щупалец, пастей и отростков.

Монстр взвыл так, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки. Его плоть затрещала, вспучиваясь пузырями и плавясь. Печати вгрызались все глубже, накачивая тварь потоками очистительного огня.

Когда туша чудовища забулькала и обмякла, я заорал Вадиму:

— Давай! Со всей дури!

Мы одновременно сложили последнюю печать и ударили ладонями в пол, активируя все печати разом.

Вспышка! Рев! Чудовищный протуберанец пламени взметнулся к небу, испепеляя изнутри обездвиженного монстра. Жуткая туша забилась в титанической агонии.

Я отшатнулся, мне едва не опалило брови. Вадим тоже отпрыгнул, зажимая уши.

Монстр корчился все яростней, непрерывно меняя облик, выпуская бесчисленные отростки, сшибающиеся в безумном танце боли. Его плоть пузырилась и лопалась, являя взору исполинский скелет.

А потом все стихло. Истерзанная туша застыла грудой оплавленных костей и ошметков плоти. От нее поднимались струйки удушливого дыма. Обломки перекрытий вокруг были залиты черной вязкой кровью вперемешку с голубым ихором.