– Стивен. – Она выпустила кольцо белого ды-ма. – Мне казалось, я слабая личность. Наркотики и прочее… А ты повзрослел. Спонтанные поступки – не про тебя.

– Ничего не было, клянусь! – Я повысил тон, сцепил руки в замок. – Понимаю, как это выглядит, но я приехал и вырубился. Клянусь тебе!

Черт побери, вот так ирония! Копирую ее вчерашнее поведение. Не знаю, как доказать свою невиновность. У меня есть свидетель – Софи. Но вряд ли обиженная модель выступит в мою защиту.

– Когда ты узнала эту информацию?

Сука Штерн! Решила нагадить напоследок!

– Несколько часов назад, – уклончиво ответила Ари.

– Кто тебе сказал?

Пальцы чесались заказать билет в Нью-Йорк и придушить Софи.

– Забыл, кто ты такой?

Я не решился посмотреть Ари в глаза.

Она хлестко бросила:

– Ты звезда, Рэтбоун. – Моя фамилия прозвучала ругательством. – Газеты узнают все раньше тебя самого. И единственное, что тебя волнует, – кто мне сказал?

– Ари, я…

– Мало того что ты не поверил мне… Ты клялся, что с той моделью все кончено. – Аристель помахала сигаретой: – Ложь, ложь, ложь.

Затушив окурок о край стола, Ари достала из-за спины кипу снимков, вероятно, напечатанных на домашнем принтере, и кинула мне в лицо. Снимки цветастым веером разлетелись по гостиной.

Я взглянул на фотографии, и легкие будто высохли. Пытался вдохнуть, но не мог. Моя жизнь – карточный домик. Ветер – и бам. Я поднял одну фотографию. Снимки нечеткие, но на них можно распознать Софи… и меня. Мы стоим на балконе. И Софи тянется, чтобы меня поцеловать. Фотографировали из соседнего номера. «Жаль, не успел позвонить Шону и выкупить снимки», – пронеслось в голове. Но я одернул себя – не смог бы долго врать Ари. Рассказал бы ей, что ездил к Софи. И ничего не было.

– После этого, – я провел ладонью по взмокшему лбу, – я ушел блевать и отрубился. Утром уехал. К тебе.

Ари молчала. Ее темные глаза ничего не выражали. Вот что она чувствовала, когда я уходил вчера, – конец, и ничего нельзя исправить. Ну же, Ари, кричи. Ори на меня! Ударь! Сделай что-нибудь, и я буду знать: не все потеряно… Она оставалась отчужденной. Сидела и глядела в одну точку.

Вдруг Ари улыбнулась. Она встала, подбежала и обняла так, как обнимают на перроне – часто в последний раз. В последний раз. Я крепко обнял мой солнечный свет, утопая в родном цветочном аромате. Не отпущу. Не отдам никому.

Но Ари выпуталась из моих рук, и сил ее держать не осталось. Я сел на край дивана и пнул ближайшие фото. Челюсть заболела – сильно стиснул зубы. Почему Ари не верит мне? Да, на вилле Джерада я изменил, но все было не по-настоящему. А она верит, что я способен… Меня опять замутило.

Ари тем временем подняла один из снимков, села на другой край дивана и принялась разглядывать изображение. Наверняка она занималась этим все утро. Разбивала свое сердце снова и снова.

– Если ты не общался с Софией, почему поехал к ней?

– Софи, – автоматически поправил я.

– Софи, – повторила Ари. – Верно.

Она коротко, невесело рассмеялась.

И было в этом смехе столько слез, пролитых из-за меня. Хватит на целый океан. Вскочив, я вырвал из ее рук фотографию и кинул к стене. Ари вздрогнула. Секунду мы непрерывно смотрели друг на друга. Она сдалась первой – отвернулась.

– Вспомни, что я говорил тебе. – Ари попыталась встать, но я наклонился и обнял ее. – Тот вечер, свидание, – шептал ей в волосы. – Я назвал тебя самой дорогой мне, самой нужной… – Я помолчал, слушая ее сбитое дыхание. – И я до сих пор так считаю, Ари. Я люблю тебя, а вчера… Я напился. Мне захотелось сбежать, уехать… Утром я понял, какую ошибку совершил, какую боль причинил тебе. Мной руководил алкоголь. Обида на прошлое, на Аарона. Я знаю, ты не употребляла, я верю тебе.

Ари молчала, и я подумал, она поняла. Она всегда была сильнее меня. И готова дать нам шанс. Разобраться… поверить друг другу. Но когда разжал пальцы, Аристель забралась подальше на диван.

– Перестань причинять мне боль. Не унижайся. – Отстраненно, как суфлер, повторила мои слова, сказанные ей вчера. Злая ирония.

– Ари, – я сорвался на хрип, – мой друг… Аарон… Он… умер из-за наркотиков. Мне стало страшно, что с тобой будет так же, а потом я напился и… – Не зная, что еще сделать, я встал перед ней на колени и в отчаянии выкрикнул: – Я верю тебе! Прости меня…

– Клянусь любовью к тебе!

– Ты еще на колени встань.

– Я встану!

Господи…

– Люблю тебя. – Она спустила ноги на пол, и я обнял их. – Только тебя.

– Встань, пожалуйста, – сипло попросила Ари.

Она не гнала меня, не кричала, не бросала обидные слова. Не была мной. Она лишь слабо улыбнулась, закатала рукав и встала. Я тоже вскочил.

Пусть эта история сблизит нас. Клянусь, я отпущу Аарона. И не усомнюсь в Аристель. А она обязательно расскажет мне о жизни до меня, и все будет хорошо…