— Ещё антара, или он нас всех убьёт!

Ну не убьёт! Я потянулся к клинку и посильнее сжал его. Но терять такого фамильяра я точно не желал. Как его назвала сова? Генерал демонов?

Леший сделал ещё шаг и выпрямил руку на всю длину, ногти на пальцах заострились, пожелтели и стали похожи на когти. Солнечные лучи коснулись затылка Луминара, он резко дёрнул рукой, оцарапав мне лицо.

Пентаграмма вспыхнула, засияла зелёным маревом, ударила Лешего в самое сердце. Он опустил руки, выпрямился, повернул голову ко мне и безразличным голосом произнёс:

— Готов служить и подчиняться, хозяин.

Я громко выдохнул. Слуги радостно закричали. А сова положила голову себе на плечо, демонстрируя свой интерес. Она взмахнула крыльями, привлекая к себе внимание, мои люди замолчали:

— Передавай привет Велиалу от Мельхорм!

Она ещё раз взмахнула крыльями и улетела в сторону леса.

Теперь Леший стал моим фамильяром, но Метка Призыва не перестала болеть. Я оставил демона вместе со Степаном, приказав показать всё самое ценное в доме. Степан забегал уже два раза и докладывал о шести ящиках с подавителями и сундуках с золотом. Я же сидел на кресле, смотрел на старый ковёр на стене, который успела погрызть моль, и думал о своём. В углу стояла довольно большая клетка, накрытая покрывалом. Вдруг со стороны клетки послышалось характерное:

— Мяу! — тон «мяу» показался мне удивлённым и вопрошающим, но я остался сидеть на месте.

Мне было слишком лень идти на другой конец зала и разбираться с кошаком, хотя перед уходом из дома, его следует выпустить, чтобы не сдох от голода.

— Мяу, мяу?! — но кот, как это обычно бывает, имел своё мнение насчёт этого вопроса и начал настойчиво орать, требуя к себе внимания.

Где-то после шестого «мяу» я сдался и подошёл к лохматому пленнику. Скинув покрывало, уставился на кота. Крупный кошак имел огненно-рыжий окрас, набитую пушистую шерсть и неестественные фиолетовые глаза. Ещё меня смутили странные символы на клетке, и то, что сама клетка оказалась выполнена из толстых прутьев, явно не из стали, а скорее из бронзы, судя по цвету.

— И кто тебя здесь запер? Такого хорошенького? — я улыбнулся коту.

А лохматый проказник, будто понял мои слова и задрав хвост, заурчал. Я должен признаться, что всегда любил кошек, но в последние годы отказывал себе в питомце. А тут, такой крупный котя, да ещё, судя по всему, неглупый. Нет, я испытывал некоторые сомнения, из-за клетки с символами и странных глаз, но после сегодняшней ночи, мне было как-то не особо страшно.

— И как тебя зовут? Рыжик?

Кот зашипел и резко мявкнул, думаю, на кошачьем это означало: о боже, как это банально!

— Ладно! Что может случиться, если я достану хорошенького котю из клетки?

— Мяу! — одобрил моё решение рыжий прохвост.

А я отрыл клетку, котяра незамедлительно выпрыгнул из неё. Я погладил кота по загривку пару раз и решил вернуться в кресло. Но кот, к моему удивлению, не спешил куда-то уходить по своим кошачьим делам, он, немного постояв на месте, подошёл ко мне и запрыгнул на колени.

— Да? Правда?! — я был рад такой компании, — Хочешь поласкаться?

— Мяу. — подтвердил пушистый и начал громко урчать, перебирая лапками у меня на колене.

— Ну и что мне с тобой делать? — задал я риторический вопрос.

— Мяу! — ответил кот и заурчал ещё громче, словно маленький тракторок.

— Что? Взять тебя с собой? Да я сам сейчас, можно сказать, бомж!

— Мяу. — жалобно, но при этом настойчиво попросил кот.

— Ладно! — сдался я, — Но для начал тебя нужно назвать. Рыжим ты быть не хочешь?

— Мяу! — подтвердила зверюга.

Окраска кота была не просто рыжей, она переходила в яркий, огненный оттенок и сменялась на тёмно-рыжий, чем-то напоминая персик.

— А что, если я буду тебя называть Персик?

В ответ послышалось одобрительное «мяу». Кот перестал урчать, поднялся на лапы, внимательно посмотрел мне в глаза и резко укусил за кисть руки. Это было так неожиданно, что я грязно выругался. Кот спрыгнул с рук и извиняющимся тоном сказала своё очередное:

— Мяу…

— Ты чего, скотина неблагодарная, делаешь?! — возмутился я.

Кот осторожно подошёл ко мне и потёрся об мою ногу. Его шерсть вспыхнула огнём, и кот исчез. А вот моя нога покрылась сотнями болезненных уколов. Я опять выругался и задрал штанину до колена. На ноге горела только что набитая каким-то магическим образом, татуировка рыжего огненного кота.

— Да, что за чертовщина здесь твориться?! Ни минуты покоя…

Мои слова будто кое-кто услышал, и я начал проваливаться в сон.

— Вот только этого мне не хватало… уснуть на месте преступления!

Но сон накрыл меня километровой волной, которой сопротивляться было выше моих сил.

Сектор Велиала потихоньку оживал. Появились ещё котлы, демоны отращивали конечности, затягивались раны, а в воздухе сильнее запахло серой и палёным мясом. Моя левая нога вспыхнула, и из неё выпрыгнул огненный кот. Он обернулся, и я узнал фиолетовые глаза, а ещё спросил: