— Ты решила остаться, — произносит спокойно, без вопроса. Выглядит так, словно уже смирился со своей судьбой, а ведь еще вчера был таким подавленным.

А точно. Помимо моего отношения к нему, он услышал нечто куда более важное. Что я собираюсь вернуться, даже если Лиск утащит меня силой.

— Понимаешь, я… — открываю рот, но теряюсь, когда пытаюсь закончить фразу. В голову ударяют вчерашние воспоминания, когда мы… наши эмоции и желания почти переплелись.

— Я понимаю, — отвечает сухо. — Желания это одно, а реальность — совсем другое.

Опирается плечом на стену и смотрит на меня. Ощущаю себя максимально неловко.

— Извини, я и правда хотела бы остаться с тобой, но это… слишком опасно, — выдыхаю, потому что слова брата как раз приходятся кстати.

— Не извиняйся, — опускает глаза. — Эти желания изначально были обречены.

— Я действительно не могу, там ведь столько слуг и… военная зона совсем рядом, — продолжаю оправдываться, потому что по-прежнему ощущаю вину.

— Не беспокойся обо мне, — просит сухо, глядя в пустоту перед собой. — Я не стану мешать тебе и не буду пытаться забрать тебя с собой, — сообщает спокойно и выпрямляется. Приближается ко мне, проходит мимо, едва задевая плечом в узком проходе.

— Маркус! — цепляюсь за его руку.

Что это? Я все еще ощущаю его отчаяние, боль и печаль. Они льются на меня, как из душа. И я не понимаю, как остановить этот поток.

— Мне правда жаль, — отвечаю на его вопросительный взгляд.

— Я знаю, жизнь слуги предполагает одиночество. Знаю, тебе будет лучше и безопаснее, но… — сжимает мою руку и на секунду на его лице мелькают эмоции.

Испугавшись, отступаю. К Маркусу тут же возвращается безразличие. Он прав.

— Желания это одно, а реальность — совсем другое, — повторяю фразу, сказанную им совсем недавно. — Я бы правда хотела…

— И я бы хотел, — опускает взгляд на мою ладонь. От осознания того, что я его единственный шанс внутри все сжимается.

— Но не могу.

Дорога домой кажется одновременно бесконечной от молча идущего рядом слуги и короткой от ждущего в конце хозяина. Только сейчас я удосужилась задуматься о том, что это его последняя ночь здесь. В этом городе.

Я могу пожить с ним и вернуться, а у него такого права нет. Его заключат вместе с другими. Прикуют к какой-нибудь трубе, и он оставшуюся вечность будет сражаться, окруженный такими же узниками, как он сам.

Все внутри сжимается от одного взгляда на его тень. Да, он выглядит спокойным, но я не могу не понимать, какого ему сейчас. Вот так лишиться всего. Снова. Сколько еще боли должно выпасть на его долю?

Поднимаю глаза и думаю, что нужно сделать хоть что-то. Хоть как-то облегчить эту бесконечную боль. Смотрю на его руку и осторожно протягиваю свою. По щекам тут же начинают течь слезы.

Что я могу? Разве эта мелочь облегчит его боль? Разве я могу как-то помочь ему?

Маркус ощущает мой взгляд и мельком смотрит. Никак не реагирует на слезы и продолжает молча идти вперед. Наверное, от моего состояния ему только хуже. Ну вот, хотела помочь, а в результате как всегда…

— Не думай обо мне, — просит сухо и прячет нос в шарф.

— Что? — растеряно вытираю слезы. — Как я могу не думать?

— У тебя еще вся жизнь впереди, проводишь меня и сойдешься с другим, — отвечает холодно, продолжая смотреть на дорогу.

— Я… я вовсе об этом не думаю! — фыркаю, ускоряя шаг. — Да и неизвестно, кого мне дадут в пару.

— Ты молодая и привлекательная, думаю, тебе в пару дадут соответствующего вампира, — слышу его голос сзади и нехотя оборачиваюсь.

Вижу его взгляд, наполненный нежностью, и внутри все сжимается. Ну почему? Почему Лиск должен был заявиться именно сейчас? Почему Маркус совершил так много преступлений? Если бы… если бы он не был слугой… он был бы обычным человеком. И мы бы никогда не шли с ним рядом вот так под луной.

На глаза снова наворачиваются слезы. Неужели больше никогда? И правда никогда мы не будем гулять? Неужели эта ночь закончится, и с ней закончится все? Согласна ли я на это? А на жизнь среди слуг согласна?

— Мне так жаль, — произношу снова и вытираю слезы рукавом.

— Перестань, — равняется со мной Маркус. — У меня нет для тебя утешения… как и для себя самого, — произносит отстраненно, глядя под ноги.

Смотрю на его мрачный силуэт и думаю о том, что скоро, очень скоро все закончится. Возможно, у меня больше никогда не будет возможности коснуться его.

Делаю глубокий вдох и заставляю себя протянуть руку. Робко касаюсь его пальцев и сразу думаю, что сейчас он еще сильнее разозлится. И правильно. Ведь я по сути отвергла его предложение. Сколько бы я ни искала оправданий, я отвергла того, кто искренне желает быть рядом со мной.

— Все будет хорошо, — Маркус берет мою руку и пытается улыбнуться. Но от его улыбки на глаза снова наворачиваются слезы, которые я спешно вытираю.